— Орфус Брол сказал! — не выдержал грабитель.
— Уже лучше, кто такой?
— Принц Вендии, — решив рассказывать до конца правду Коплатый.
— Ты не смотри что я палач, я шутку очень ценю. Вот полгода назад Ариман сбежал из клетки, прутья тонкие были, разогнул и побежал, куда глаза глядят. Вот они его и привели в спальню к казначею, тот и обделал от страха всю свою необъятную кровать, да и шелковый балдахин тоже. Я бы на месте Аримана лучше бы королеву навестил, у нее мясо должно быть понежнее. Ну да кто этих гулей знает, может, ему мужики больше нравятся? Я это к чему? Не время шутить, Коплатый, время рассказывать, при чем тут Вендия? Как выглядел этот «принц»?
По мере описания Нинусу вспомнился один из посетителей недавнего кабака. Да и браслет такой же, в виде свернувшегося варана. Очень интересно. Выходит этот «вендиец» тут же попытался сократить ряды соискателей дара северного бога… очень неплохо, надо отдать должное.
— Ну, Коплатый, молодец, я горжусь тобой. Были бы все такие откровенные. Ты это…готовься. Как подлого заговорщика мы тебя сейчас повесим.
— За что же меня вешать?
— За голову, я так думаю, — улыбнулся Нинус. Вот если бы ты был дворянин, то отрубил бы я тебе голову со всеми церемониями на главной площади города. А поскольку ты — никчемное существо, то мы тебя будем вешать прямо счас.
— Господин Нинус, а может утром?
— Зачем тянуть? Вдруг ты от страха помрешь, а мне потом знаешь, сколько пергаментов исписывать? К тому же я спешу.
— Господин Нинус…
— Все по лучшему классу сделаю, не переживай. Даже не почувствуешь.
— Правда?
— Нет, конечно. Это я всем такое говорю.
Закончив немудреные приготовления Нинус поправив веревку на голове незадачливого грабителя.
— Желаешь что-нибудь сказать на последок?
— Я не виновен, я не знал!
— Коплатый, к тебе какая-то баба пришла! — ткнул пальцем Нинус за спину грабителя.
Тот только начал оборачиваться, как палач выбил из под него табурет.
— Точно, это Смерть за тобой пришла! — от хохота у Нинуса снова потекли слезы.
Коплатый захрипел, тело несколько раз судорожно дернулось, раскачивая веревку, и тут же обмякло. К ароматам пыточной камеры добавился стойкий запах дерьма. Выждав пяток минут Нинус отвязал веревку и, поминая Сэта дотащил тело до клетки с гулем.
— Против ночной кормежки не возражаешь? — и подтолкнул тело обломком алебарды к клетке.
Гуль уцепился когтями за тело человека и принялся шумно пожирать еще теплую плоть.
— Мэглир, завтра вечером стигийцы обещали заглянуть, за грибочками, с них сотня монет. Все что вышибешь сверху — твое. Аримана кормить я Бруме поручил, но ты послеживай за ним, мало ли что.
