— Болваны, — ответствовал с ухмылкой граф, — вас самих сегодня Нергал иметь будет, по очереди. Бросайте свое барахло и тогда, может быть, я сохраню ваши ничтожные жизни.
— Свинячье дерьмо, — возмущенно сказал один из бандитов, — ну и наглый же уро…
Его заткнул меткий удар палицы, снесший его нижнюю челюсть, вместе с ошметками верхних зубов. Это Веракс вломился в ряды бандитов и начал разить во все стороны.
— Свет и честь, — орал он, — мерзкое отребье!
Захохотав, Вессерик присоединился к бою. Меньше минуты прошло, и перед двумя рыцарями остался всего лишь один дрожащий бандит. Тот самый. С факелом. Зажатому в угол ему было некуда бежать.
— Блахородные господа, — упав на колени, заскулил он, — не убивайте. Пощажите. Ради светлаокава Митры прошу, пощажите.
— О Митре он вспомнил, — хмыкнул Вессерик, — а чего ж про своего дражайшего Нергала забыл? Слушай, друг мой, — обратился он к Вераксу, — как ты думаешь, окажись мы на его месте, он бы как поступил? А давай так же!
— У меня есть идея получше, — усмехнувшись, ответил тот, убрал палицу и вытащил из ножен клинок. — Выбирай — ноги или руки?
Бандит побледнел, как яичная скорлупа, и начал дрожать еще сильнее.
Со стороны дороги послышался топот множества ботинок и из темноты начали вырисовываться силуэты.
— Дружки его привалили, что ли? — спросил сам у себя граф.
— Именем короля Нимеда, — на свет вышел капитан отряда стражи, — требую объяснить, что тут происходит!
— О! — воскликнул Вессерик, — доблестные воины короля. Мы вас так заждались. И вы, клянусь Митрой, пришли просто демонически вовремя! Я могу поинтересоваться, почему по улицам Бельверуса не могут спокойно прогуляться двое благородных подданных аквилонской короны? Почему, — продолжил он вопрошать опешившего капитана, — расписанные вашими посланниками чудеса безопасности и законности, на деле опровергаются атаками кучек головорезов и висельников. Вот скажите мне, благородный капитан, у вас в каждом переулке по отряду типчиков с вилками? Митра свидетель, завтра же Его Величеству Нимеду будет доложено о том, как распоряжаются своим жалованьем его отборные гвардейцы…
Граф продолжал в том же духе изливать свои мысли капитану, не способному вставить в монолог ни словечка, еще минут пять. Итогом явились многократные извинения, уверения и обещание тут же доставить благородных господ туда, куда они пожелают.
— Благодарю капитан, — покачал головой Лют, — но я в подобной помощи не нуждаюсь. А вот благородного графа Монарского к королевскому дворцу проводите. Если после ультиматума
