Аквилонская процессия церемониально проследовала по длинному высокому коридору, вдоль стен которого очень разреженным строем стояли королевские гвардейцы. Войдя в зал, аквилонцы остановились у начала красной ковровой дорожки, ведущей к королевскому трону. Тронный зал представлял собой внушительное по размерам помещение со стенами из белого мрамора, обильно украшенными золотыми рельефами и драгоценными камнями в виде искусно сделанных фигур животных, птиц, цветов, фруктов и виноградных лоз, стекающих до самого пола. Под стать им были золоченые колонны. На одной из стен красовался ряд высоких окон, в данный момент закрытых тяжелой тканью портьер из бордового бархата. Полы состояли из мраморной мозаики с золотой окантовкой, которая изображала зарисовки битв и сражений. Зал ярко освещался золотыми светильниками. В конце дальней стены располагался постамент, на котором стояло два тронных кресла под стать окружающей роскоши.
Но вовсе не сияние королевских покоев заинтересовало Авлия, тем более, что тронный зал тарантийского дворца, где он был не раз и не два, выглядел не хуже — уже с того места, где остановились аквилонцы, он разглядел мрачное лицо монарха, пустое тронное кресло, принадлежащее королеве, и понял что что-то не так.
— Посол короля Аквилонии, Вессерик граф Монарский со свитой к Его Величеству королю Нимеду двенадцатому! — провозгласил герольд.
Аквилонцы прошли по ковру, остановились за три шага до королевского трона, чуть не доходя до двух гвардейцев, охраняющих подступы к королю, и застыли в полупоклоне.
Нимед махнул рукой и герольд возвестил:
— Его Величество готов выслушать достославного графа Монарского!
— Его Величество, король Аквилонии Хаген, шлет наиглубочайшие соболезнования своему монаршему собрату, королю блистательной Немедии. Скорбит вместе с ним о горькой утрате. Заверяет в своей поддержке и предлагает любую разумную и необходимую помощь…
— Достаточно, — прервал Нимед. — Соболезнования и уверения Хагена выслушаны и приняты…. К сведению. Однако теперь послушайте, что Мы вам скажем, достославный Вессерик. А у Нас есть парочка ответных слов для вашего короля. Мы долго думали над тем стоит ли вообще принимать ваше посольсво у Нас во дворце ибо, по Нашему мнению, наглость Хагена просто не знает границ! — король на мгновение прервался увидев недоуменные лица аквилонцев, а затем раздраженно продолжил:
— Мы заметили, что вы делате вид будто бы не понимаете Нас. Хорошо, Мы поясним! Во время событий, послуживших причиной вашего прибытия, убийца оставил кинжал. Оставил намеренно. На кинжале красуется герб офирского королевского рода. Несомненно, что убийца, а вернее, тот, кто стоит за ним, хотел обмануть Нас и направить Наш гнев против Нашего южного соседа. Этим якобы обманом, убийца нанес Нам страшное оскорбление. Он посмел думать, что король Немедии настолько глуп, что поверит такому дешевому трюку! Дознавательная Комиссия подтвердила Наши умозаключения. Кинжал поддельный! — король положил руки на ручки кресла. — Мы начали думать, кому может быть выгодна война Немедии с Офиром. Ответ нашелся быстро и он очевиден — нашему извечному сопернику, золотому трону Аквилонии.
