Люди, поддаваясь толчкам сзади, порою толкали солдат.
- Тиша! - негромко откликался на толчки человечек в серой шинели. Толпа всё более горячо кричала им что-то. Солдаты слушали мигая, лица кривились неопределёнными гримасами, и нечто жалкое, робкое являлось на них.
- Не трог ружо! - крикнул один из них молодому парню в мохнатой шапке. А тот тыкал солдата пальцем в грудь и говорил:
- Ты солдат, а не палач. Тебя позвали защищать Россию от врагов, а заставляют расстреливать народ... Пойми! Народ - это и есть Россия!
- Мы - не стрелям! - ответил солдат.
- Гляди - стоит Россия, русский народ! Он желает видеть своего царя...
Кто-то перебил речь, крикнув:
- Не желает!
- Что в том худого, что народ захотел поговорить с царём о своих делах? Ну, скажи, а?
- Не знаю я! - сказал солдат, сплёвывая.
Сосед его добавил:
- Не велено нам разговаривать...
Уныло вздохнул и опустил глаза.
Один солдатик вдруг ласково спросил стоявшего перед ним:
- Земляк, - не рязанский будете?
- Псковский. А что?
- Так. Я - рязанский...
И, широко улыбнувшись, зябко передёрнул плечами.
Люди колыхались перед ровной серой стеной, бились об неё, как волны реки о камни берега. Отхлынув, снова возвращались. Едва ли многие понимали, зачем они здесь, чего хотят и ждут? Ясно сознанной цели, определённого намерения не чувствовалось. Было горькое чувство обиды, возмущения, у многих - желание мести, это всех связывало, удерживало на улице, но не на кого было излить эти чувства, некому - мстить... Солдаты не возбуждали злобы, не раздражали - они были просто тупы, несчастны, иззябли, многие не могли сдержать дрожи в теле, тряслись, стучали зубами.
- С шести часов утра стоим! - говорили они. - Просто беда!
- Ложись и - помирай...
- Уйти бы вам, а? И мы бы в казармы, в тепло пошли...
- Чего вы беспокоитесь? Чего ждёте? - говорил фельдфебель.
Его слова, солидное лицо и серьёзный, уверенный тон охлаждали людей. Во всём, что он говорил, был как бы особый смысл, более глубокий, чем его простые слова.
- Нечего ждать... Только войско из-за вас страдает...
- Стрелять будете в нас? - спросил его молодой человек в башлыке.
Фельдфебель помолчал и спокойно ответил:
- Прикажут - будем!
Это вызвало взрыв укоризненных замечаний, ругательств, насмешек.
- За что? За что? - спрашивал громче всех высокий рыжий человек.
- Не слушаете приказаний начальства! - объяснил фельдфебель, потирая ухо.
Солдаты слушали говор толпы и уныло мигали. Один тихо воскликнул:
