— Расскажи мне, как все произошло, — попросила Аня.
— Дело в том, что мне тогда не удалось дотянуть вертолет до базы. Машину едва посадил, можно сказать рухнул как раз у подножия горы Чабан. А там ваххабиты по всему склону. Окопались основательно: пещеры, подземные ходы, бункеры. Поливаешь их огнем, кажется, после такой обработки мышь не выживет, а они все равно бьют из огневых точек.
Двое членов моего экипажа были к тому времени уже мертвы. У меня нога разворочена, связь накрылась. На мое счастье, наши лупили не переставая, а то десяти минут хватило бы чеченам добежать до вертолета. Я пополз в сторону ущелья. Нашел какую-то дыру под камнями и затаился. Как раз дождь пошел — погода вообще плохая была, почва вся склизкая, раскисшая, — так что мой кровавый след быстро размыло. Ваххабиты вскоре подскочили, покрутились у вертолета; увидели погибших ребят, заключили, видно, что было их всего двое, покричали, покричали и побежали обратно в свои укрытия.
Два дня ни я, ни они высунуться не могли: артиллерия и авиация громили позиции врага на полную мощь. На третий день наступило затишье. Хачилаев выпросил передышки, согласившись, чтобы женщины и дети могли покинуть села, попавшие в зону боевых действий. Тогда-то меня и подобрали дагестанские женщины. Я уже был без сознания, так они волокли меня на себе. Я потом пытался этих женщин найти, отблагодарить, но следы их затерялись, имен я не знал… Ездил по селам, спрашивал, кто помнит исход жителей из Чабанмахи, кто летчика спасал — молчат. Горный народ, таинственный народ…
— А что же произошло с мамой Сережи? — спросила Аня, не заметив предостерегающего жеста Матвея.
— Кто-то из нашего полка проговорился своей жене по телефону о том, что мой вертолет сбили; об экипаже, мол, пока ничего не известно. Знаешь, как это бывает? Под большим секретом одна сообщила другой, короче, весть распространилась по гарнизону в считанные часы. Дошло до Норы… — Семен Павлович умолк, глядя перед собой остановившимся взглядом.
Матвей, который до этого проявлял признаки беспокойства, теперь поспешил вмешаться:
— Папа, оставим эту тему, лучше покажи Ане сад, какие цветы вырастил, Тёмка погуляет на воздухе… Смотрите, какой чудесный вечер надвигается.
— Правда, что это мы всё дома сидим? — встрепенулась Аня, сообразив, что пора прервать тяжелые воспоминания. — Артем, ты где?.. А где Тёмка? — спросила она, озираясь.
— Должно быть, у Сережи в комнате, — сказал Матвей.
