Конечно, ни Афганские наркотики, ни нелегальные эмигранты не интересовали майора Мимикьянова. Агент Василек нужен был Ефиму для другого – получения скрытой информации о происходящем в поселке, где жил секретоноситель особой категории профессор Вулканов.
Ефим подергал за шнурок, торчащий из высокой калитки. Во дворе звякнул будто бы небольшой судовой колокол.
Би-бам-м-м!
Би-бам-м-м!
Калитка отворилась. На пару ладоней. Не больше.
Оттуда выглянул небольшого роста мужичок с серым невыразительным лицом. Попробуешь запомнить – не сможешь.
– К кому, дядя? – спросил он.
– К Пахому.
– Он тебя звал?
– Не звал.
– А как имя тебя, дядя?
– Скажи, Ефим пришел.
– Ладно. Погодь тут пока. – сказал сторож и закрыл дверь.
Мимикьянов услышал, как изнутри стукнула щеколда, запирая дверь.
Странно, подумал майор, раньше таких строгостей во время посещения резиденции Пахома не замечалось. Даже во время войны с местными олигархами за железнодорожный тупик. А война тогда шла совсем не шуточная.
Ждал майор минут пять, не меньше. Наконец, калитка распахнулась.
– Иди, дядя, – произнес бдительный сторож.
Майор вошел и увидел рядом с открывшим калитку сторожем еще двоих аборигенов.
Ефим огляделся.
В дальнем конце двора за грубо сбитым столом трое мужиков играли в карты. Посмотрели в его сторону и снова уткнулись в свои цветные картинки.
Майор чуть приподнял глаза и заметил, укрытую в густой кроне росшего у забора тополя, дощатую смотровую площадку. На ней кто-то сидел.
«Штурм, что ли, Пахом отражать готовится? – спросил себя майор. – Кто же это, смелый такой, войну ему объявил? Вроде, все противники утихомирились…»
По красной, выложенной битым кирпичом дорожке Ефим направился к высокому крыльцу.
Когда до дома оставалось с десяток шагов, дверь открылась. На высокое крыльцо вышел сам Ворон – Пахом Панкрашин.
Ворон встречал майора на крыльце.
У Пахома было плоское, как доска, продолговатое лицо, с добродушными васильковыми глазками. Нижнюю часть лица окаймляла ровным полумесяцем аккуратная русая бородка. На голове у него всегда была надета панама защитного цвета с опущенными к низу полями. Легко представить человека с такой внешностью сидящим на ступенях церкви. Или на вахте в Союзе художников. Внешность часто бывает обманчива.
Не каждого встречал на крыльце Ворон Пахом. Майор это знал и оценивал соответствующим образом.
– Доброго здоровьичка, Ефим Алексеевич! – веселым голосом произнес хозяин.
– Здравствуй, Пахом Пантелеевич! От кого оборону держишь? Уж не от меня ли?
