Значит, возможно, раз я здесь. — Пронеслась мысль.
…Взяв тебя на руки, я не заметно вернулся домой, где меня уже ждал Шейн. Он оказывается тебя, видел, и сказал, что ты бежала с подземелья. И мы решили взять тебя с собой, раз ты тоже собиралась бежать.
— А что такое Лаерс? — Спросила я давно, интересующий вопрос.
— Это жертвоприношение. — Спокойно ответил, младший брат.
— А за что тебя хотели принести в жертву?
— За то, что я не выполнил приказа, и за то, что при мне сбежало три пленных.
Я молчала, не зная, что сказать, но тишину нарушил Рик:
— Кстати как тебя зовут? А то мы даже не знаем, как к тебе обращаться.
— Лиля.
— И за что ты оказалась в плену? — Спросил Шейн.
Я коротко рассказала про переговоры и про то, как меня схватили. Когда они узнали, что я повелительница Блудрасса и что мой отец Раймор, они были поражены.
Но еще больше удивились, услышав, что мне всего восемнадцать лет. По их меркам, я была слишком мала. Как я потом узнала, Рику было триста десять, а Шейну двести лет [6].
— И мне очень надо вернуться в Блудрасс, — закончила я свой рассказ, — ведь никто даже не знает, что я жива и со мной все в порядке, относительно.
— Мы тебе поможем, но отсюда это дня четыре на лошадях.
— У вас есть кони?
— Да, но только два, до этого я вез тебя на своей лошади, но сейчас поедешь с Шейном. Кстати вот возьми, переоденься, это вещи моей жены, — сказал он, протягивая мне одежду.
— А она не будет против, что я одену ее вещи?
— Нет. Не будет. Она умерла. — Спокойным тоном ответил дроу.
— Ой, извините.
— Ничего.
Я встала и пошла за ближайшее дерево. Сняв с себя одежду, точнее, что от нее осталось, я переоделась. Еще бы не мешало где-нибудь помыться, — подумала я. А то, запекшая кровь, не очень украшала, да и еще вперемешку с пылью. Вернувшись к костру, я спросила:
— А тут есть где-то озеро или речка?
— Да, недалеко должна быть, по крайней мере, на карте есть. — Ответил Рик.
Затушив костер и убрав следы своего пребывания, мы сели на лошадях, я, держась за Шейна, сидела за его спиной.
На лошадях в Киеве я не часто ездила, поэтому было не привычно и не удобно.
— А они уже знают, что я сбежала? — Спросила я, вдруг пришедший на ум вопрос.
— Конечно, уже прошло несколько часов. Даже не удивлюсь, если они и наше отсутствие заметят. — Ответил Шейн, и продолжил:
— Но они навряд ли отправятся нас искать этой дорогой, они ведь не знают, что мы вместе сбежали. Они решат, что ты центральной пошла, если вообще сумела из замка выбраться.
