Соловей-Разбойник | страница 18
Н7. Знакомиться не будем, не пригодится. Сразу перейдем к делу.
Уголовник. Лады, сынок. Переходи.
Н7. Что вы можете сказать про устранение гражданином Соловьевым гражданина Прохорова, в банде которого вы числились много лет?
Уголовник. Чего тут скажешь, сынок, – пришел Соловей на сходку и порешил Прохора из маузера. Задрушлачил в паклю.
Н7. Просто взял и пришел?
Уголовник. Сынок, Соловей не гуля, крыльев не имеет. Ногами пришел.
Н7. Разве ваши сходки не охраняются? Почему Соловей взял и пришел на сходку конкурирующей банды? Куда охрана смотрела?
Уголовник. Сынок, какая охрана против Соловья?
Н7. Перестаньте меня все время называть «сынок». Какой я вам сынок?! Изъясняйтесь внятно и по делу.
Уголовник. Хорошо, племяш, дело было так.
Улица перед зданием цирка на Цветном бульваре. На афише надпись «Шанхайский акробатический балет»
Севастиан под руку с Изабеллой Юрьевной следуют от театра к машине. За рулем автомобиля сидит Молот.
Соловей. Пластичный, однако, народ эти китайцы.
Изабелла Юрьевна. И умный. Понимают, что русский балет им не по зубам, и свой балет придумали.
Соловей (согласно кивая). Не по зубам. У них ноги короткие. К слову, Изабелла Юрьевна… Мы с вами уже пятый год плечо к плечу по жизни шагаем, и как честный человек я вынужден предложить вам интим.
Изабелла Юрьевна (заливаясь звонким смехом). Бросьте, Севастиан Григорьевич. Чего-чего, а интима мне хватает. Да и потом, религиозные убеждения не позволяют.
Соловей (изумленно). У вас?! Религиозные…
Изабелла Юрьевна (немного обиженно). Да, у меня. Религиозные. А что тут такого?!
Соловей (немного смущенно). Да нет, ничего. Просто поразился широте ваших интересов.
Изабелла Юрьевна (кокетливо ткнув пальчиком в грудь Соловью). Но все равно спасибо, Севастиан Григорьевич, за внимание. Вы прямо шиллеровский романтик.
Усадьба Соловья на Гнилых ручьях
По приезде в усадьбу Севастиан долго не мог найти себе места. В конце концов он не выдержал и обратился к Молоту.
Соловей. В Клюеве монастырь работает без выходных?
Молот. Монастырь не собес, там на выходные самая работа.
Соловей. А как ту главную монашку зовут, которая в меня картошкой кидалась?
Молот. Игуменью? Мать Устиния. Добрая женщина, хирургом была. Неужели мадам Папаяни и вас к религии склоняет?
Соловей. Так ты знал?
Молот. Все знают. Изабелла Юрьевна свой бриллиантовый гарнитур туда пожертвовала. Под чужим именем. Иначе бы мать Устиния не приняла.
Соловей. Почему не приняла?
Молот. Какие-то причины есть, Изабелла Юрьевна мне объясняла, но я не понял. Вы, Севастиан Григорьевич, лучше на свой аппарат полюбуйтесь.