Меня интересовали вот такие простенькие эффекты, которые при трении с чем-то величавым - пусть то Витус Беринг или тишина Командор - создавали электрическую дугу.
В основу рассказа «За водой» положен случай: внезапно кончились запасы пресной воды. Нет ничего правдоподобнее и в то же время не укладывающегося в голове: негде напиться в океане! Период штормов, к водопадам не подойти; мы остались без кружки питьевой воды. После долгих блужданий, розысков, испытав неимоверную жажду, с грехом пополам залились в бухте Консервная, не так уж и далеко от Владивостока, то есть почти вернулись из плавания, чтобы опять уйти. Боцман Бережной, недоверчивый, все время находившийся в подозрении, что мы неспроста опростоволосились, посылает меня в трюм проверить вентиль: нет ли какой утечки? Там я застигаю врасплох моториста Лалу, который умел мастерски вырезывать чертей из мореного дерева. Лала выпускает драгоценную воду в сток. Сидит на карачках и смотрит завороженно, как вода выливается… Пожилой моряк, он что, в своем уме? И это после того, как трое суток лежали пластом! Вон как у поварихи высохли губы… Ходила, молила: «Слюны дай!» Лала ответил - выписываю его слова из судового журнала: «Приснилось: заходит сосед, бухгалтер. Жена денег моих еще не получила, а он предлагает: «Хочешь, я одолжу? - и смотрит так, как не на мою жену…» Ничего себе объяснил! Из-за этого, что ли, воду выливал, что его жену хочет соблазнить бухгалтер? Притом, приснившийся во сне? Боцман Бережной, уже стоявший рядом и слышавший бредни Лалы, сказал ему возмущенно: «Хватит п…ду в лапти обувать! У тебя и жены никогда не было… - и объяснил мне: - Привык без воды жить. Вот и выливает». Что-то я в этом Лале увидел, хотел описать, нечто такое пригрезилось в нем, достойное рассказа.
В «Циклоне “Мария”» молодой матрос одержим любовью, поджегшись ею случайно на стоянке в порту. Любовь моряка, закручиваясь по спиралям циклона, достигает апогея, когда кажется, что моряк пропадет, не в силах ее нести. Потом, когда циклон умирает, выдыхается и любовь, исчерпав себя на витках стихии. Тут есть некое противоречие с предыдущим замыслом, но именно такое противоречие и составляет суть натуры моряка.
Мог бы достичь высоты, если б справился с рассказом «Конец света». Вот его содержание: в бухте, куда судно сносит циклон, моряки обнаруживают селение. Недавно еще никого не было; один китовый слип. Здесь швартовались китобойные суда, вырабатывали ценный лечебный продукт - спермацевт. Вдруг приехали люди, чтоб обживать дикое место. Понастроили бараков: улица Ленина, стена «Лучшие люди». И через все селение - очередь в магазин. Там лучшим людям отпускают по талонам привозное варенье. Мир вроде бы такой знакомый, и его мы готовы бы воспринять, придя домой. Но здесь, на территории великих островов, этот мир, завезенный, как червивое варенье, кажется так странен, ужасающе убог и дик, что кто-то из моряков, обалдев от увиденного, произносит слова, ставшие названием: «Конец света!»
