Но отца, оказывается, задело совершенно иное.
— Пошлость какая! Расстаться и быть друзьями! — усмехнулся жёстко. — Зачем же тогда расставаться? Расстаться и быть врагами — вот это я понимаю!
И замолчал, не проронив больше ни звука. Стелла долго ждала, силой воли разлепляя глаза. И наконец услышала его ровное сонное дыхание. Это был первый случай, когда она обнаружила, как быстро умеет засыпать отец. И в самых неожиданных местах.
А засыпая сама, Стелла вдруг подумала, что засыпает так же быстро, как её отец. Наверное, это у неё наследственное. И так странно ей стало, когда явилось это доказательство, что её отец действительно ей родной, что они сделаны с ним из одной общей крови, из одного мяса. И в голове у них припрятаны какие-то одинаковые секретики, которые заставляют их так одинаково быстро засыпать.
Женщина с длинной папиросой
Проснулась и сразу поняла: рано. Отец спал, ничего не чуя. Легко просыпаться — это, наверное, она взяла от Нины.
От Нины… Сразу вспомнила, где она. Поднялась сколь могла тихо. Озираясь на отца, надела платье. Вышла на пустынную погожую улицу. Воздух был так свеж, как не бывает и в лесу. Это одно из удивительных свойств Москвы, если хотя бы несколько часов её не мучать автомобильной гарью.
Никто не знает, отчего это. То ли от знаменитой московской озеленённости, то ли… то ли оттого, что Москва занимает какое-то особое положение на земле… Ведь город действительно необычный, что бы там ни говорили. Из крохотной деревушки сделаться столицей громадного государства.
Толкуют, что у Москвы выгодное географическое положение. Да мало ли других с таким же выгодным! Нет, здесь что-то есть особенное, словами плохо объяснимое. Приглядывайтесь внимательней к Москве — многое узнаете.
А Стелла пока что сосредоточенно шагала домой. Тут было всего минут двадцать ходу. А через арбатские переулки… кто их знает, так и ещё короче.
Москва спала, позёвывали милиционеры в тёплых будочках перед входами в посольства разных крошечных стран (а их здесь множество). И никому не было дела до невысокой девочки лет двенадцати-тринадцати, которая воскресным утром спешит куда-то, сжимая в руке портфель.
Перед дверью, уже держа ключ наготове, она вздохнула последний раз… Тайные надежды её оправдались: Нина и Ваня ещё спали. С быстротой реактивного самолёта она приняла душ. Волосы мокрые — не страшно. У неё волосы были не такие уж густые и к тому же довольно пушистые, сохли за одну минуту.
