– Об это вам как раз и не грозит, – отмахнулся тот. – Вы батенька в некотором смысле уникум.
– Уникум?
– Угу, – он покачал у меня перед носом знакомой реторткой. – Запах этого вещества должен был превратить вас в обезьяну часа на два. Я судорожно сглотнул. Страшно захотелось бананов и почесаться.
– Вот, вот, – продолжил тем временем «Энштеин». – А вам хоть бы хны.
– А вторая колбочка? – выдавил из себя я.
– Легкий тонизирующий наркотик, ничего страшного, им молодежь иногда балуется. К тому же обладает эффектом прочистки мозгов от всякой дряни.
– Ну, спасибо, успокоили, – облегченно вздохнул я.
– Вы Ярослав Сергеевич абсолютно имунны ко всем видам заклинаний, – неожиданно вставил Генрих. – К тому же ваша аура обладает способностью нейтрализовать заклятия где-то в радиусе полутора метров от вас. Так что даже если кто-то кинет в вас огнем, он просто исчезнет не долетев.
– Угу, – кивнул завуч. – Только если кто-то собьет дерево стоявшее за вами, то бац …– он хлопнул ладонями. – Лепешка.
Да уж – приободрили. Я только на миг представил себя этаким неуязвимым героем, а тут на тебе. Получается, если кто-то запустит в меня, например табуреткой посредством магии, то она не долетит, а если кто-то запустит табуреткой посредством магии в другую табуретку, то та, отскочив….Перспектива.
– Все это хорошо, – сказал я. – Ладно, я понял, значит у меня, как и у драконов иммунитет..
– Ну не совсем как у драконов, – начал было завуч, но я его прервал.
– Извините меня народ, но я не понял, нафиг вам учитель труда?
– На, что? – Гоймерович непонимающе посмотрел на меня.
– Нафиг – выражение такое, в смысле, зачем?
– Ярослав Сергеевич, – Генрих вздохнул. – Ну во-первых, труд своими руками– это полезно в воспитательных целях. Во-вторых, можно всегда оказаться в мире подобному вашему, где магия будет почти бесполезна. Надеюсь, вы меня понимаете?
– Понимаю, – кивнул я головой. – Хотите, чтобы дети хотя бы умели гвозди забивать.
– Хотя бы, – вздохнул завуч. – Однако с другой стороны программа трудового обучения значительно шире, но все в пределе ваших возможностей, – поспешил он меня успокоить.
– Надеюсь.
– Ну, вот и ладненько, – Гоймерыч скинул халат, оставшись в клетчатых брюках и белой полосатой рубахе, поозиравшись вокруг он извлек откуда-то помятый пиджак и, надев его, направился к дверям. – Пойдемте молодой человек, представлю вас вашему классу.
– Моему классу? – удивился я.
– Ну да, – завуч подозрительно покосился на Генриха. – Вы что не поставили его в известность?
