Кэт пригляделась к ней: брови нахмурены, выражение лица по-детски обиженное. Как она сейчас похожа на Родни, да и на Криса, подумала Кэт. Вот и они, чуть что не по ним, точно так же надуваются. Она всегда называла это «миной балованного ребёнка» и за Анной прежде такого не замечала. Жаль, если в ней это проявится… Кэт резко очнулась от окрика Бетси:
— Анна! Анна, поторапливайся, сейчас твоя очередь. Дорогуша, ты слышишь меня? Воды не хватит, если каждый… — Голос Бетси всё набирал силу.
«Мина балованного ребёнка» мгновенно исчезла с лица Анны, сменившись виноватой покорностью.
— Иду, иду, мама, — пробормотала она и поспешно скрылась в ванной.
В щель вырвалось облачко пара, старая дверь со скрипом захлопнулась. Бетси послала обворожительную улыбку Кэт и тут же перевела взгляд на часы, стоявшие на холодильнике. Джилл вряд ли может рассчитывать, что отведённое ей время продлится хоть на секунду.
Чувствуя себя полной дурой, Кэт заняла место Анны у двери. Подошла Сонси в красном халатике, с цветастым клеёнчатым пакетом и розовым полотенцем в руках.
— Я за тобой, — сказала она. — А кто там сейчас?
— Если не ошибаюсь, Берди, Джилл и Анна, — устало ответила Кэт. — Берди одевается, Анна раздевается, а Джилл принимает душ. Так что очередь большая.
Они прислонились к стене; обеим было неловко.
— Какой славный у тебя халатик, — выдавила из себя Кэт. — Очень приятный оттенок и пуговки милые, похожи на красные чашечки.
— Да он ведь уже… — начала было Сонси, но вдруг слова ей заглушил жуткий вопль из ванной, разнёсшийся по всему дому.
Кэт инстинктивно отпрянула: кто-то ломился в дверь с той стороны. Потом крики внезапно стихли, и наступила тишина. В дверь просунулась голова Берди. Без очков лицо её казалось ещё меньше; она близоруко моргала перед толпой, сбежавшейся со всего дома.
— Ничего страшного, просто Анна обнаружила на ноге пиявку и очень испугалась.
— И только-то?! — рявкнул Родни. — А я уже подумал, не набросился ли на неё маньяк с топором, так она орала!
Бетси протиснулась вперёд.
— Анна, не трогай, не трогай её. Я сейчас принесу соль. Кто-нибудь закройте, пожалуйста, воду в душе!
Дверь широко распахнулась, вышла окутанная клубами пара Берди в какой-то экзотической полосатой хламиде. Она вела под руку Анну. Та хромала, придерживая ногу под коленкой, а лицо у неё совершенно сливалось с халатом цвета сливок.
— Присосалась прямо через носок. Такая огромная… Наверное, ещё в саду… Боже, какая мерзость! — Анну передёрнуло, было видно, что её мутит. — Я растерялась и дёрнула, а теперь кровь никак не остановишь.
