— Почему? — спросила Эсме.
Номер Третий стянул с лица маску. Его черные как вороново крыло волосы были коротко подстрижены, от правой брови до середины щеки тянулся длинный красный шрам. Правый глаз был бледным, серо-голубым, а левый — глубокого и теплого коричневого цвета с золотыми искорками. Он смотрел на Эсме и — как ни странно — улыбался.
— Джессика послала за нами, — сказал он.
Эсме непонимающе уставилась на него. Но тут распахнулись двери, и в комнату ввалился еще один отряд боевиков.
— Одиночный огонь! — взвизгнул Номер Второй.
— Не надо! — крикнул Номер Третий.
Но боевики уже подняли пистолеты, и их пальцы легли на спусковые крючки.
А в следующее мгновение они открыли огонь по Эсме.
Время замедлилось.
Эсме, затаив дыхание, со странной сосредоточенностью смотрела на дула пистолетов, на вспышки огня. Треск выстрелов был похож на звук, который издают лопающиеся воздушные шары, а для Эсме пальба слилась в приглушенное ритмичное постукивание. Она видела, как рассекает воздух черный поток пуль, она видела даже следы пуль в воздухе, и эти следы, казалось, могли вот-вот развернуться и превратиться в транспарант, на котором крупными буквами будет написано: «Ба-бах!» Эсме поймала на себе пристальный взгляд всех, кто в нее стрелял, и вдруг в ее голове эхом прозвучали две фразы: «В тебе есть что-то особенное». И: «Для нее всегда было слишком поздно».
Она бросила меч и в мгновение ока, но с легким изяществом, которое для нее было так естественно, подпрыгнула.
И к тому моменту, когда первые пули оказались на том месте, где она только что стояла…
Эсме там уже не было.
Поднявшись в воздух и опустив руки вдоль тела, Эсме резко подняла ноги и сделала сальто назад. Достигнув высоты большого круглого окна, она обрела нужную позицию и стукнула голыми пятками в самый центр круга.
А потом мир вернулся к обычной скорости.
Металлические прутья решетки выгнулись и лопнули. Во все стороны полетели осколки стекла. Прохладный воздух нахлынул, будто ударная волна. Не обращая внимания на жужжащие вокруг нее пули, Эсме завершила кувырок в воздухе и выпрямилась, но она уже находилась снаружи, высоко над Кембридж-серкус. Теперь она думала только об одном-единственном месте в Лондоне, куда ей осталось отправиться.
Она повернула к Темзе, собралась с силами и устремилась вперед.
