Потом он опять двигался на четвереньках, всхлипывая от напряжения, поминутно засыпая и просыпаясь. Позднее утро застало его на равнине. Сильный ровный ветер быстро сушил мокрую почву. В воздухе дрожали дымные испарения…
К астролёту он подошёл уже к вечеру не на «втором», а, наверное, на «четвёртом дыхании» и упал в последний раз. Засыпая тут же, у входного люка, он слабо улыбнулся, радуясь, что кончился этот невыносимый поход.
***
Двое суток он отсыпался в салоне, не вставая даже для того, чтобы поесть. Теперь ему были не страшны никакие стихии этой планеты. Несокрушимые стены «Паллады» защищали его. Товарищи покоились в анабиозе.
На третьи сутки Руссов проснулся, чувствуя себя вполне отдохнувшим, если не считать тупой, ноющей боли во всём теле. Два сеанса в кабине освежающих излучений, выеокотонизироваиная пища и «звёздный нектар» окончательно вернули ему силы и бодрость. Пора было думать об отлёте.
Он вошёл в Централь Управления и с некоторым смущением обвёл глазами сложное нагромождение приборов, кнопок, циферблатов, ряды роботов. «Не бойся, — сказали они, — ты ведь с нами знаком».
Он вздохнул, потому что не мог вот так, сразу, включить двигатели и устремиться к родной Земле. Программа… Сумеет ли он составить её без помощи математика, астронома, программистов?.. Где-то в невообразимой дали пространства, за квадрильоны километров отсюда, плывёт в космосе родное Солнце, увлекает за собой планеты и Землю, пробегая каждую секунду 250 километров; с неменьшей скоростью мчится в пространстве и Альфа Эридана со своими планетами; трудно, очень трудно попасть кораблю «в цель»! На протяжении двух десятков парсеков пути его подстерегают гравитационные возмущения, искривляющие курс, межзвёздные магнитные поля, искажающие показания приборов, сотни неучтённых случайностей… А ведь траекторию полёта нужно проложить строго по прямой, ибо только по прямой может двигаться звездолёт с субсветовой скоростью. На Земле перечень команд роботам, выдерживающим лучеподобную траекторию, готовит огромный Вычислительный Центр Города Вечности.
Руссов знал, что набросок команд для обратного пути вчерне подготовил тот же Центр. Но вот уточнение программы необходимо проводить только здесь, на месте, когда известны последние данные, относящиеся к местоположению корабля. Уточнение производил бы весь экипаж «Паллады» в течение, может быть, нескольких недель. А теперь он один…
В сейфе Варена он быстро разыскал черновую схему программы, заготовленную ещё на Земле, и прошёл с нею в информарий-библиотеку. Он должен теперь напрячь все свои способности, мобилизовать всю волю, чтобы в ходе анализа и расчётов заполнить вот эти пустующие клетки перфолент двоичными числами, этими до смешного простыми сочетаниями отверстий на ленте, за которыми, однако, скрываются целые Гималаи знаний, труда и расчётов.
