Всю ночь в гавани Кочина горели факелы на судах, в свете их поблескивали пики кочинских солдат, и многочисленные галеры и патамары[9] выстраивались в походный порядок…
Раджа не получил ответа от португальского адмирала. Утром жители Кочина увидели, как, подняв паруса, португальские корабли уходят в океан. Кабрал так спешил, что даже не успел отвезти на берег кочинских заложников и сообщить радже о своем поспешном отъезде. А вернее, не захотел сделать ни того, ни другого.
Португальские историки и по сей день уверяют, что «победу над каликутским флотом вырвал из рук Кабрала неожиданный шторм, который унес корабли в море». Это был странный шторм, который не тронул ни одного кочинского корабля, даже самой маленькой лодки, а аккуратно выбрал из массы судов в порту португальские каравеллы и занес их далеко, к самой Португалии.
Итак, мы узнаем, что с самого начала португальцам случалось отступать. Отступать перед ненавистным им саморином. Но если появлялась возможность, то они не останавливались ни перед чем…
В 1502 году очередным португальским флотом вновь командовал дом[10] Васко да Гама. Теперь в составе его флота было уже двадцать больших кораблей. Но поход отличался от прежних путешествий тем, что да Гама должен был отправить шесть каравелл обратно, а четырнадцать оставить у берегов Индии, дабы пресечь арабскую торговлю в Индийском океане.
На этот раз путешествие не имело ровным счетом никакого отношения к географическим открытиям, и историки не уделяют ему особого внимания в своих трудах. Нам же оно вдвойне интересно, потому что именно в этот момент борьба португальцев за рынки пряностей вступает в новую фазу, и великий мореплаватель Васко да Гама предстает перед нами в новом свете.
Сначала он постарался обеспечить подходы к Индии. Другими словами, предал огню и мечу города Восточной Африки, уничтожая их или подчиняя, чтобы быть уверенным за «тылы».
В первом же индийском городе Васко да Гама вводит «пропуска». Отныне ни один корабль, какой бы то ни было национальности, не имеет права выйти в море, если владелец его не получил от коменданта ближайшей португальской крепости пропуска, удостоверяющего, что он уплатил португальцам дань. Если забежать вперед, то можно сказать, что никакой пропуск не гарантировал от грабежа. Португальские капитаны редко обращали внимание на эти пропуска, а порой и сами коменданты писали в них: «Груз корабля стоит того, чтобы его потрясти». Не знающий португальского языка капитан спокойно предъявлял пропуск и немедленно лишался груза, а то и жизни.
