Неожиданный протест по поводу некачественного питания выразили пять особо опасных рецидивистов, которые обыкновенной иглой и ниткой зашили себе рты и объявили голодовку. Удивительно, но выдержали целых две недели, пока нитки не истлели.
Степан Шворак поразил умением брызгаться кровью. Вскрывал себе вену, зажимал прорезь пальцем и бешено сгибал и выпрямлял руку. Накачав соответствующее давление, испускал фонтан крови, целясь в растерянных контролеров и офицеров.
Миша Крюк во время работы в хозяйственном дворе, как обезьяна, вскарабкался на двадцатиметровую, без единого выступа, кирпичную трубу котельной. Думал, что все испугаются и начнут просить его не убивать себя. Однако начальство, не имея ни малейшей возможности снять его, сделало вид, что Крюк никого не интересует. И тот сам слез через двое суток.
Подобными упражнениями неуравновешенные узники не только выражают протест следствию и режиму содержания, но и изгоняют наружу свои эмоции и страсти, снимают стрессы и даже развлекаются. Ничего иного им просто не остается.
Следственный изолятор — это несколько серых зарешеченных корпусов, заполненных длинными коридорами и тесными камерами, как правило, многоместными. Одиночные — только для смертников: каменные «мешки» в шесть-семь квадратных метров с маленькими окошками, забранными изнутри и с режимного двора железными решетками и жалюзи. В каждой такой камере под стенками два каменных помоста: один — для постели, другой — вместо стола. В углу зияет унитаз без стульчака. Он служит и умывальником. Из постельных принадлежностей выдаются только матрас, одеяло и подушка без наволочки. Никаких туалетных принадлежностей, кроме кусочка хозяйственного мыла и деревянной ложки. Металлическая представляет опасность: из нее легко сделать острую заточку.
Общие камеры отличаются от одиночных наличием двухъярусных нар и вместимостью — от двух до нескольких десятков человек. В стены вмонтированы маленькие зеркала, разрешены зубные щетки и зубной порошок, можно пользоваться электробритвами и кипятильниками. Унитаз прикрыт метровой перегородкой.
Питание трехразовое по обычной тюремной раскладке: хлеб, каша, картошка, щи и рыба, иногда мясо — вот почти весь рацион местной кухни. Готовят и раздают пищу сами заключенные, отобранные в состав хозяйственной обслуги. Во время завтрака, обеда и ужина в камеру выдаются алюминиевые ложки и тарелки, которые после трапезы сразу же отбираются.
