Задачей Шестого отдела были сбор и обобщение данных, поступающих от остальных пяти отделов. Затем отредактированные результаты направлялись руководству ГРУ, а оттуда уже командованию Генерального штаба.
На основе полученных данных Генеральный штаб составлял доклады в Военный отдел Центрального комитета КПСС. Однако туда информация поступала не только от ГРУ, но также от КГБ и Службы внешней разведки[2]. И уже работники Военного отдела, основываясь на всей поступавшей информации, регулярно докладывали свои выводы Политбюро ЦК КПСС. На этом уровне принимались самые ответственные военно-политические решения в отношении тех или иных стран мира.
Лихорадочно менялась военно-политическая обстановка в мире. Советский Союз все больше втягивался в различные военные конфликты, и офицеры ряда наших отделов выезжали в спецкомандировки для участия в разрешении этих инцидентов.
Неожиданно к нам во Второй отдел стала поступать информация на непонятном языке. Усилия многих офицеров-специалистов не привели к каким-либо положительным результатам. Впоследствии выяснилось, что эта информация поступает из Израиля на иврите, которым никто в спецслужбе не владел. Поэтому мы не могли понять, что же происходит в этом регионе. Кое-что мы узнали из арабских секретных источников, из которых следовало, что обстановка там резко осложняется.
Вскоре я и мои коллеги получили приказ командира приступить к скорейшему изучению иврита и арабского языка. Часть офицеров были направлены на Высшие курсы иностранных языков МИД СССР, а я в Институт восточных языков при МГУ им. М.В. Ломоносова.
ИНСТИТУТ ВОСТОЧНЫХ ЯЗЫКОВ
Однажды я вполне преднамеренно отправился в этот институт. Надо было придумать «легенду» и найти поддержку в институте, чтобы приступить к изучению арабского языка. Однажды навстречу мне попалась миловидная молодая женщина в зеленом платье с зеленой ленточкой в волосах и с красным ремешком на тонкой талии. Я быстро нашел с ней общий язык.
Кстати, тогда же (а это был 1965 год) на факультете обучался Володя Жириновский, но только турецкому языку. Правда, познакомились мы позднее, когда он уже создал свою партию (ЛДПР) и выдвинул себя кандидатом в депутаты Госдумы.
Итак, я вновь стал студентом и самым активным образом включился в изучение арабского языка. На начальном этапе я слушал кассеты, записанные на арабском языке. При изучении языка у меня возникли три проблемы: написание арабской вязи, гортанное произношение арабских звуков и, конечно же, соседи, которым я надоедал, занимаясь до часу ночи. Вставал рано утром, и, собираясь на службу, я вновь включал магнитофонную запись и громко повторял слова. Вспоминая те годы, я удивляюсь, откуда у меня появилось такое упорство и желание во что бы то ни стало освоить этот довольно странный для русского человека язык. Полагаю, что это был мой долг — перед собой, перед коллегами, перед спецслужбой, перед Родиной.
