Девушка обвила его ногами, когда они, так и не расплетая объятий, упали на кровать. Мужчина двигался жестко, сильно, подавляюще. Но Лине нравилось это. Она никогда не знала никого другого. И даже не представляла, что любовь может быть без этого острого привкуса, на грани боли и подчинения.
- Ты принадлежишь мне. - Почти рычал Валентин ей на ухо, не прекращая резких движений, заставляющих Лину испытывать удовольствие. - Только мне. Понятно? - Он замер, мучая девушку, вынуждая зависнуть на самом краю. Требуя ответа, который желал услышать.
- Да. - Простонала Лина, пытаясь приникнуть ближе к его телу.
- Я никогда не отпущу тебя. - Валентин возобновил движение, жестко впиваясь в ее губы. А Лина с готовностью отвечала на поцелуй, уже содрогаясь от удовольствия.
- Никогда. - Простонал он, и сам замирая в нахлынувшем удовлетворении.
* * *
Лина подперла голову рукой, растягивая на кровати ноющее тело. Валентин никогда не сдерживал себя. А он, отнюдь, не был слабаком. Синяки будут точно. Девушка устало вздохнула, и прикрыла глаза. Хоть тело ее было удовлетворено, в душе нарастала непонятная тоска.
Она не знала, отчего. Не помнила, когда это случилось впервые. Лина никогда не ждала от жизни ничего хорошего. И Валентин - лучшее, что вообще могло с ней произойти, при том, в какой среде девушка росла.
Да, он был жесток, да, он не интересовался ее мнением, если считал, что лучше знает, что ей надо. "А он всегда так считал", - хмыкнул она про себя.
Валентин поднял голову с подушки и вопросительно изогнул бровь. Лина покачала головой, не желая показывать ему, что опять впадает в меланхолию. Но мужчину было трудно провести. Он протянул руку, собирая ее длинные пряди в пригоршню, и легонько, но настойчиво, потянул на себя, заставляя Лину посмотреть ему в глаза.
В коридоре прозвучали шаги, хлопнула входная дверь, провернулся замок. Ушла сиделка, но Валик даже не подумал отвести взгляд. Ирина Олеговна была пожилой женщиной, которая настолько трепетала перед ним, что не было нужды как-то контролировать или проверять ее действия. К тому же, она работала у них уже два года - и за все время с ней не возникло ни одного конфликта. Сиделка была заинтересована в этой работе.
Валентин продолжал смотреть на нее, изучая. Лина прикрыла веки. "Все-таки, он был лучшим выбором из того, что судьба дала ей", - повторила она сама себе. Она ощущала, как его руки гладят ее плечи, и ей было приятно это касание. Так, отчего же на душе - пустота?
