В один из дней, когда я после обеда уселся на земле, ко мне подошел низкорослый худощавый человек в очках. Я попытался узнать его, но при нашем одинаковом одеянии это оказалось невыполнимой задачей.
— Ты — Бабочка?
У него оказался подчеркнуто корсиканский выговор.
— Да. В чем дело?
— Идем в уборную.
— Это корсиканский упрямец, — замечает Деге, — один из горных бандитов. Чего ему надо?
— Пойду посмотрю.
Я иду в уборную, которая находится в центре двора, и притворяюсь, будто справляю свои надобности. Человек сидит рядом со мной в таком же положении. Не глядя на меня, он говорит:
— Я шурин Паскаля Марте. Он сказал мне, что, если буду нуждаться в помощи, смогу обратиться к тебе от его имени.
— Да, Паскаль мой друг. А в чем дело?
— Я не могу носить больше патрон. У меня дизентерия. Боюсь, что его у меня украдут или обнаружит охрана. Прошу тебя, Бабочка, поноси его несколько дней вместо меня.
И с этими словами он показывает мне патрон, намного больший моего. Я опасаюсь ловушки: может быть, он хочет узнать, есть ли у меня патрон. Если я скажу, что не могу носить два, он все узнает. Поэтому спрашиваю довольно холодно:
— Сколько в нем?
— 25 000 франков.
Не говоря ни слова, я беру его патрон, который оказывается очень чистым, и сую в задний проход, спрашивая себя, смогу ли я носить два патрона. Не знаю. Я встаю, натягиваю брюки… Все в порядке, он мне не мешает.
— Меня зовут Игнац Глиани, — говорит он перед уходом. — Спасибо, Бабочка.
Я возвращаюсь к Деге и все рассказываю ему.
— Это не слишком тяжело?
— Нет.
— Тогда не будем об этом больше говорить.
Мы пытаемся наладить связь с теми, кто был пойман после побега, и прежде всего — с Жюло и Гито. Мы жаждем информации: как относятся к заключенным, как остаться наедине с женщиной и т. д. Совершенно случайно мы наткнулись на уникального типа. Это — корсиканец, который родился на каторге. Его отец был надсмотрщиком на островах Благословения. Сам он родился на одном из трех островов — Королевском — и возвращается туда (ирония судьбы!) как обыкновенный заключенный. Он осужден на 12 лет каторги за ограбление со взломом. Ему девятнадцать лет, у него улыбающееся честное лицо и светлые глаза. Мы с Деге понимаем, что сюда он попал случайно. Он совсем не разбирается во взаимоотношениях между «парнями», но может стать ценным источником информации о том, что ожидает нас в ближайшем будущем. Он рассказывает о жизни на островах, где провел четырнадцать лет.
