– Эй, росляйн, – вдруг откуда-то из кустов стриженого тиса окликнул ее знакомый голос. – Что это вас всех порастащило на таком зрелище? Вон господин Вилльерс даже бросил свою тростинку и пялится в небо, как на новенький фильм из Канн. Эка невидаль – гроза. Да еще и за сотни километров.
– О Жак! – неожиданно обрадовалась прозвучавшим словам и присутствию живого человека миссис Хайден. – Как хорошо, что вы здесь. Очень страшно. В этом есть… что-то запредельное человеческому уму, правда?
– Уму-то уму, это ладно, а вот кому… Кому-то это может о-о-очень помешать.
– Здесь? За сотни километров отсюда? О чем вы, Жак?
– Да ни о чем, росляйн. Смотри лучше, какую я тебе тростиночку вырезал. – Он протянул ей на грязной ладони маленькую самодельную окарину с тремя дырочками. – Будешь свистеть да душу свою высвистывать.
– Как?! – Миссис Хайден инстинктивно прижала пальцы к губам.
– Да вот так, – Жак поднес окарину ко рту и весело засвистел все ту же песенку Гете. – А если душу не высвистишь, так крыс соберешь.
– Каких крыс? – в непонятном смятении воскликнула она, но Жак, сунув дудку ей в руки, уже уходил, смешно подскакивая и рукой сзади изображая хвост.
– Крыс, крыс, жирных крыс, которые собираются, собираются…
И только тогда миссис Хайден побежала вниз, в спасительный «Биргу».
10
Она вбежала в холл, где вполсилы горело дежурное бра над зеркалом, и еще успела увидеть отражение взволнованной рыжеволосой женщины, уже так не похожей на ту, что смотрелась в амальгаму месяц назад. Вместо тусклой меди глаза ее горели золотом, грудь поднялась, и в каждом движении появилась определенность. Но не успела она порадоваться такой перемене, как из комнаты послышались намеренное откашливание и смех.
– Не пугайтесь, Кинни. Это я. Простите меня, я сделал то, на что не рискнули вы: пришел к вам в коттедж.
Отражение в зеркале вспыхнуло бенгальским огнем, и миссис Хайден заставила себя отвернуться.
– Я вижу, у вас хватает воли на двоих, – улыбнулась она, входя в темную комнату, где на фоне все еще пылавшего неба сидел в кресле Виктор. – Вы пришли, поскольку решили, что выиграли?
– А в чем, собственно говоря, заключается здесь выигрыш или проигрыш? – спокойно спросил ее он.
– В том, что… наши партнеры преодолели свою болезнь… – неуверенно ответила миссис Хайден.
– Вряд ли такие чудеса происходят в несколько дней.
– Но если это возможно в принципе, то почему бы тогда и не в несколько дней?
– Вы правы. Но я пришел не поэтому. Я просто соскучился. В ваше неведение, в чистоту погружаешься, как в родник, честное слово.
