— Во-первых, — говорю я, — стук в дверь обычно делается для того, чтобы там же, в смысле — за дверью, выслушать ответ — можно ли войти или нельзя.
— А что такого, — возмущается папулька, — в том, что родитель решил зайти выяснить — чем дышит его кровиночка.
— Его кровиночка по-прежнему дышит вонючим московским воздухом, — язвительно говорю я. — Кроме того, вы еще не дослушали что там во-вторых…
— А что во-вторых? — интересуется папулька.
— Во-вторых, — невозмутимо продолжаю я, — может быть мой дорогой папулька сразу перейдет к цели своего визита? А то у меня Анастасия Каменская вот-вот схватит главного преступника за эти… как их…
— Да понял я, понял, — торопливо говорит папулька.
— А я не хочу пропустить этот волнующий момент, — заканчиваю я.
— Так ты что, — спрашивает папулька, и в его глазах появляется неподдельный ужас, — читаешь Маринину?
Я на него внимательно посмотрела, но ничего не сказала. Все-таки иногда я чувствую, что головой больше пошла в мамульку. Папулька у меня хоть и умный, но иногда такое брякнет… Остается только радоваться, что как правило это происходит в тот момент, когда рядом никого нет.
— Да, — говорю я очень спокойно. — Я читаю Маринину. Более того! Я даже иногда читаю Стаута и Гарднера. И даже, — произношу я совсем зловеще, — по выходным читаю МОСКОВСКИЙ КОМСОМОЛЕЦ!
Папулька обмирает от моего зловещего голоса.
— Ну что? — ору я на всю комнату. — Пришел в ужас от глубины морального падения своей дочки, а?
— Постой, постой, — растеряно говорит папулька, — да я ничего такого не хотел сказать. Ну просто детективы — это же отстой…
— Плохие детективы — это отстой. А хорошие детективы — это средство расслабиться и получить удовольствие, — твердо заявляю я.
— Да я, в общем-то, и не спорю, — сдается папулька. — Но просто хочется, чтобы дочка могла поддержать разговор в приличном обществе. Не зря же я потратил такие дикие деньги на твое среднее образование.
— Среднее образование у меня, между прочим, было бесплатное, — напоминаю я.
— Это для тебя бесплатное, — язвительно говорит папулька. — А сколько я всего в твою школу перетаскал — не сосчитать. Тебе бы в жизни по истории пять не поставили, если бы я туда пятый том сочинений Ленина с его личным автографом не притащил.
— Ну да, — сказала я. — Помню-помню. Ты еще этот автограф полночи чернильной ручкой выводил.
— Нет, ну ничего себе! — возмутился папулька. — И это называется дочерняя благодарность?
— Дочерней бывает компания, — говорю я. — А благодарность бывает заслуженной или незаслуженной.
