Чтобы скоротать томительное ожидание, я, как обычно делал все эти дни, начал опять рассматривать - в какой уже раз! захваченные с собой в Ленинград книги и фотокопии надписей. Было это уже похоже не на продуманное исследование, а скорее на упрямое рассматривание тех картинокзагадок, какие порой печатают в журналах в тщетной надежде: а вдруг удастся, наконец, заметить, где же прячется собачка охотника?
Конечно, захватил я с собой и оба варианта "Горестного речения" - лейденское и дрезденское. И опять перечитывал злополучные строки. В них, словно нашкодившего щенка, ткнул меня носом старик Савельев и безжалостно разрушил так красиво построенную гипотезу.
"Сын мой, мститель мой, я взываю к тебе! Смотри: племена пустыни всюду превращаются в египтян. Нубийцы становятся опытными в ремесленных производствах Дельты..."
Долгожданный звонок заставил меня подскочить. Я схватил трубку.
- Ленинград? Не бросайте трубочку, Свердловск на проводе...
- Слушаю! Слушаю!
После длинной паузы, наполненной шорохом и отзвуками чьих-то перекликающихся голосов, старческий сиповатый басок неуверенно произнес:
- Алло! Земцов у телефона...
- Сергей Сергеевич, это вы?
- Да, я слушаю. Кто говорит?
- Вас беспокоит археолог Зубарев.
- Какой археолог? Я не разобрал вашей фамилии.
- Зубарев. Но это не так важно. Скажите, Сергей Сергеевич, вы были женаты на Таисии Васильевне Красовской?
Недоуменная пауза, потом:
- Да. А что такое? Почему это вас интересует?
- Мы разыскиваем архив отца вашей покойной жены, археолога Красовского. Это очень важно для науки. Скажите, когда вы вернулись из Франции, не привозила ли с собой Таисия Васильевна какихнибудь документов из архива своего отца? Может быть, они теперь у вас?
- Нет, у меня ничего нет. Ничего не осталось. - Голос у него задрожал, стал каким-то прерывистым... - Да и, по-моему, у Таси не было ничего. Так, какие-то семейные фотографии. А бумаг, по-моему, не было...
Я обескураженно молчал так долго, что Земцов обеспокоенно окликнул меня:
- Алло! Вы слушаете? Алло!
- Да, я слышу, Сергей Сергеевич. Очень жаль, что вы ничем не можете нам помочь.
- Ничем, голубчик, ничем.
- Ну, будьте здоровы и извините за беспокойство. До свидания.
- Прощайте, - ответил он издалека.
Я уже клал трубку, как вдруг она заклокотала, забурчала о чем-то. Я снова поспешно поднес ее к уху.
- Алло, вы слышите? - кричал Земцов.
- Да, да!
- А вы не спрашивали у брата Таси, может, у него сохранились какие-нибудь бумаги? Ведь он все время оставался в России, никуда не уезжал.
