Заново - в который уже раз! - начал я изучать все документы, сохранившиеся от бурной эпохи между смертью Эхнатона и воцарением Харемхеба. Я рассматривал этот отрезок истории словно под микроскопом, стараясь обнаружить в надписях и документах хоть какие-нибудь косвенные упоминания о Хирене, ускользнувшие, быть может, от других исследователей.
Реформа, начатая Эхнатоном, конечно, не могла ограничиться только сферой религии. Она задевала интересы различных слоев населения и вызвала глубокую ломку устоявшихся за века отношений. В борьбе с фиванскими жрецами фараону-еретику надо было на кого-то опереться, и он решительно начинает выдвигать на придворные должности, передававшиеся раньше по наследству от отца к сыну, людей незнатных, неродовитых, никому не известных.
В развалинах Ахетатона сохранилась любопытная надпись, сделанная по приказу одного из таких "выдвиженцев" - некоего Май, начальника воинов, восхваляющего Эхнатона:
"Он умножил свои милости ко мне, как песок. Я - глава чиновников над всем народом, мой владыка возвысил меня, ибо я следовал его поучениям, и я внимаю постоянно его словам..."
Вероятно, так же быстро возвысился в это время и нубиец Хирен, которому прежде не было бы доступа к придворной должности.
А новые порядки, конечно, не нравились представителям старой знати, - и борьба с каждым годом обострялась, вовлекая в свой водоворот все большее число людей. Дворцовые интриги и тайные заговоры переходят в открытые схватки и мятежи. И наследники Эхнатона в борьбе за власть лишь раздувают пламя борьбы.
После смерти Тутанхамона его молодая вдова Анхесенпаамон, видимо, никому не хотела уступать власть. У нее были в запасе до вступления на престол нового фараона два месяца, требуемых по традиции на все похоронные церемонии. И царица развивает бешеную деятельность, отзвуки которой долетели до нас сквозь века.
Она срочно пишет царю хеттов, обитавших в Малой Азии:
"Мой муж умер, а я слышала, что у тебя есть взрослые сыновья. Пришли мне одного из них: я выйду за него замуж, и он станет владыкой Египта".
Через две недели к ней прибывает тайный гонец. Он привозит весьма осторожное ответное послание, полное выражений сочувствия и тревожных вопросов:
"Где сейчас сын покойного владыки? Что с ним случилось?" переспрашивает слишком боязливый царь хеттов, явно боящийся попасть впросак.
"Для чего я стану тебя обманывать? - отчаяние так и прорывается между строк нового письма овдовевшей царицы. - У меня нет сына, а мой муж умер. Пришли мне одного из своих сыновей - и я сделаю его царем!"
