— Ну, что же… Учтем. — Полковник призадумался. — Пожалуй, подберем из трофейных. Пришлю своих ребят, привезут вам пианино. Ждите!
— Ну, товарищ полковник, прямо не верится! — Елена Никитична вся просветлела, заулыбалась. — Заранее вас благодарю!..
Потом поманила к себе Любу, зашептала:
— Беги скорее к Степану Степановичу, пускай лучших помидоров даст, которые дозрели. Скажи, чтобы красные!
Люба отправилась в кладовую. Огородник раскладывал помидоры по полкам. Ему помогала няня Нюра, худенькая, рябая, с сердитыми, близко поставленными острыми глазками. Они у нее всегда смотрели исподлобья, поэтому Нюра и казалась такой неприветливой, даже угрюмой. Но Люба давно заметила, что на самом-то деле няня Нюра очень ласковая к детям, добрая женщина.
— Степан Степаныч! Гляди, так ли кладу-то! — кричала она откуда-то сверху.
— Ты отбирай которые! Гнилья мне не разведи, смотри, так тебя растак… Ну, слезай, катись отседова. Полезу сам.
Нюра спустилась, ушла. Помидоры лежали в особом порядке, рядами. Трогать их не смел никто, кроме самого огородника. Даже входить в кладовую строго воспрещалось. Он сам переворачивал помидоры, а для того, чтобы лазать на верхние полки, смастерил специальную доску-сходни.
— Чего тебе? — спросил Степан Степанович, когда Люба остановилась на пороге.
— Помидоров. Лучших, так велели. Для шефов, к столу.
— Шефы?.. А кто там приехал-то? Новости есть ли какие?
— Наши взяли Харьков. Еще не сообщали, скоро сообщат. Радио включайте.
— Харьков?! Да ну!.. Стало быть, Степной фронт! Вот это дело! Вот это праздник так праздник!.. Значит, салют сегодня. Держи! Тащи!
Огородник сунул ей в руки тяжеленное блюдо с отборными помидорами.
Когда Люба вернулась, уже накрывали на стол, Елена Никитична принесла графинчик с водкой, рюмки.
В комнате стоял хохот — воспитательницы наседали на шефа, шутили насчет фронтовых подруг, насчет семейного положения полковника. Тот смущенно разводил руками, отшучивался, впрочем, видно, был польщен вниманием хозяек. После первой и единственной рюмки женщины совсем развеселились. Таисья Григорьевна присела на ручку кресла, Лариса Павловна — на другую, повариха Паша так разошлась, что плюхнулась чуть ли не на колени полковнику. Нюра, смеясь, тащила ее за руку. Сима, помирая со смеху, подобралась сзади и взъерошила волосы гостя. Елена Никитична неодобрительно покачала головой.
— Серафима, поди сюда!.. Люба, куда пошла?.. Девчонки, не срамитесь, вам там совсем не место! И вы туда же?.. А ну, бабы, к столу! Дайте дорогому гостю поесть и выпить как следует. Ишь, набросились!
