Священник берет с аналоя заранее приготовленный текст молитвы. Читает её. Сворачивает листок с молитвой и вкладывает его в правую руку усопшего. Этой молитвой разрешаются бывшие на умершем запрещения и грехи, в которых он покаялся и которые при покаянии он не мог вспомнить, и умерший с миром отпускается в загробную жизнь. Собственно, на этом чин отпевания завершается.
Молитва очень древняя, взята из текста литургической службы апостола Иакова. Но обычай для христианской истории достаточно поздний, возникший на Руси в XI веке. Его появление и включение в церковный обиход настолько вписаны в русскую историю, что об этом стоит рассказать подробно.
...К великому князю киевскому Ярославу Мудрому явился из Варяжской земли на службу молодой человек по имени Шимон. И привел ещё "три тысячи своих людей". Это и по нынешним временам много. Допустим, что "тысяча" в летописном тексте не число, а обозначает (такое бывает), что Шимон привел три отряда, три отборные, пусть и не тысячные, дружины. Тоже немало. Особенно если учесть, что это сделал сын варяжского конунга (военного вождя), выгнанный после смерти отца со своей земли родным дядей. Этот шведский Гамлет, не ставший затевать очередную смуту-свару на родной земле, на Руси сам и потомки его были в большом доверии у великих князей - служили наставниками-воспитателями княжичей, а когда те вырастали, становились их доверенными лицами в делах военных и судебных, управляли отдельными землями, городами. Боярские роды Воронцовых, Вельяминовых, Сабуровых, Аксаковых и другие восходят к Шимону. Но почему именно сказанием о Шимоне начинается "Киево-Печерский патерик", то есть история Киево-Печерской лавры, её подвижников? Да потому, что Шимону в моменты смертельной опасности дважды являлась в видении церковь дивная каменная и понял он, что этот храм будет построен в только зачинавшейся тогда Печерской обители, и принес он преподобному Антонию драгоценный вклад - золотой венец и золотой пояс, снятый им со статуи Христа у себя на родине. И пояс тот стал мерилом, по которому высчитывались пропорции будущего храма, соборной Успенской церкви. И после Шимон большие вклады делал в обитель.
Годы спустя пришел Шимон, переиначенный на Руси в Симона, к игумену Печерской обители преподобному Феодосию, наставнику и другу. И попросил: сделай мне, отче, дар. "Ты же ведаешь, чадо, - отвечал искренне и предусмотрительно Феодосий, - ведаешь убожество наше. Иногда в избытке и хлеба не имеем на день, иного же не знаю, что и имею". Симон объяснил, что имеет Феодосий: благодать от Бога. И просил одного - обещания, что душа Феодосия будет благословлять Симона и близких его при жизни и после смерти. Преподобный Феодосий отвечал ему разно - что не ведает пока, доходит ли до Бога молитва его, ещё не свершил он задуманных святых дел на земле, а молится о тех, кто любит "сие место святое" - Печерский монастырь, и так, без просьб и обещаний.
