- Казимир Павлович, с кем это вы его спутали?
- Очень неловко получилось, - покачал он головой. - С одним химиком, учеником и главным помощником известного профессора Бейлера из Западной Германии.
- Чем он прославился?
- У него много работ по гидрохимии, особенно по растворам газов в воде. А последние годы мы с ним занимались, можно сказать, одной проблемой разумеется, параллельно, самостоятельно: как добиться, чтобы с обычными аквалангами нырять на большие глубины. Искали, какие газовые смеси для этого нужны...
- Припоминаю, - обрадовался я. - Вроде бы он открыл какую-то смесь и, пользуясь ею, опускался чуть ли не на километр.
- Да, - хмуро кивнул Казимир Павлович. - Бейлер любит рекламу, есть у него такая слабость. И свою смесь он засекретил, чтобы получше заработать на ней, а может, и по каким-то другим причинам. У них ведь особые условия работы. Как же я обознался? Хотя у меня великолепная память на лица. И фамилия у этого ученика Бейлера такая запоминающаяся: Грюн - "зеленый", Питер Грюн.
- Нет, это Ганс Гартвиг, - сказал я. - Он был на "Сперри" механиком. Его среди других рыбаков, считая уже погибшим, вчера по радио поминали в молитве.
- Ну что же, бывают поразительные сходства, - кивнул Бек. - А что случилось с катером?
- Его опрокинула огромная волна и произошел внезапный взрыв. Видимо, спасся один Гартвиг. Мы толком не могли его расспросить, не зная немецкого. Может, вы с ним потом побеседуете?
- С удовольствием. Но только вряд ли медики его быстро выпустят.
Судовые врачи часто ворчат, что мы оставляем их без работы. Теперь они прочно завладели Гартвигом, уложили его в лазарете в отдельный бокс и никого к нему не подпускали. Разрешили только недолго побеседовать с ним капитану и начальнику экспедиции. Переводчиком был наш главный полиглот, второй штурман Володя Кушнеренко, знающий шесть языков. Потом он рассказал нам с Волошиным:
- Говорит, о причине взрыва понятия не имеет. Вокруг по воде разлился и загорелся мазут. Гартвиг поскорее задраил люк, включил систему водяного защитного орошения и двигатель. Отойдя на безопасное расстояние, он якобы снова открыл люк и целый день плавал, не удаляясь от места гибели, кричал и подавал звуковые сигналы сиреной, но безрезультатно.
Ничего нового Гартвиг, в общем, не рассказал.
- В примечаниях к лоции указано: только за последние три года в этих водах погибло семьдесят пять тунцеловных катеров, - помолчав, добавил Володя. - И все главным образом из-за плохой остойчивости. Даже в небольшой шторм опрокидываются. На это времени немного надо. Две-три минуты - и готов. Крепко повезло этому Гартвигу. Из такого переплета выкарабкаться! Неудивительно, что он от пережитого вроде малость рехнулся. Плачет, старушку-мать поминает, крестится.
