Стоя в столь доступной позе, Элен вдруг ощутила, как по телу пробежала сладострастная дрожь. Дыхание её участилось, соски затвердели так, что стали побаливать и обильная роса увлажнила вход во влагалище.
Чуть повернув голову, Элен с удивлением увидела вытаращегося на нее Хасима. Тот не верил своим глазам. Как! Сучка, которую он собирался насиловать, стояла перед ним распаленная и влажная. Удивленно поцокав языком, он опустился на колени. Его руки помяли напрягшиеся девичьи груди, чуть ущипнув за плотные соски и подергав за колечки. В ответ он услышал приглушенный стон:
— Господин, еще! Еще!
Элен почувствовала, как член Хасима скользнул в нее. Это было так приятно, что девушка стала двигать тазом, как бы насаживаясь на него. Как поршень внушительный орган ходил взад и вперед, то почти выходя и касаясь головкой набухших губ, то проникая до самых яичек. Не помня себя, девушка хрипела, кусала губы и мотала головой. Господи, как было хорошо, и как ЭТО отличалось от того, КАК ее лишили девственности.
"Да! Да… еще!! Господи! Еще, да я шлюха! Да, да, да!!!"
Кончили они практически одновременно. Вся выжатая, как лимон, рабыня Айлин, низко опустив голову, вся еще содрогалась в любовном экстазе. Хасим, тяжело дыша, поднялся с колен.
— Ну, ты и шлюха! Таких у меня еще не было! Что? Англичанки все прирожденные шлюхи? Да-а-а! Ну что, милая, спасибо, конечно, но! Придется тебя высечь. Ладно, плетью не буду. Пятьдесят розог — это все-таки терпимо. Ну, держись.
Взяв длинный прут, Хасим хлестнул по оттопыренной попке. Элен простонала. Удары посыпались. Хасим, постепенно входя в раж, хлестал по попке, бедрам, спине. Затем, встав чуть сбоку, он несколько раз хлестнул прямо по налитым кровью половым губам рабыни. Та корчилась под обжигающими ударами, хрипела, плакала и стонала. И вдруг она поняла, что ЭТО ей нравится. ЕЙ нравится, когда ее секут. А после ударов по губкам Элен задрожала и потрясающий по силе, второй оргазм затопил ее сознание.
От неожиданности Хасим остановил порку. Такого еще не было.
— Надо рассказать хозяину. Ну, сучка!! Так, теперь в карцер, остудись немного!
Отвязав Элен от распорки, Хасим потащил почти бессознательную девушку в карцер. Он представлял собой крохотную камеру, метр на метр. Хасим крепко связал руки рабыни за спиной, затем подвел ее вплотную к стене. Там на уровне грудей были вбиты два кольца, на которых висели стальные карабины. Хасим вдел карабины в кольца на сосках так, что Элен пришлось практически прижаться ими к стене. Хасим довольно потрепал рабыню по попке и затянул веревочные петли на щиколотки. Продев веревку в кольца на противоположных стенах, он широко, насколько позволяли размеры камеры растянул ноги Элен в стороны. В этом положении несчастная девушка не могла ни сесть, ни повернуться. Она была вынуждена стоять, раздвинув ноги и прижавшись сосками к стене. В довершение Хасим вставил Элен в рот короткую деревянную палку, и затянул на затылке кожаные завязки. Удовлетворенно оглядев распятую голую рабыню, Хасим сказал:
