— Да, хозяин.
— Отлично! Саид, развяжи ее.
Как только Саид развязал веревки, Элен со стоном рухнула ничком. Руки отказывали повиноваться, плечи нестерпимо болели. Прижав воспаленные соски к холодному полу, она чувствовала, как уменьшается боль от проколов. Рядом слышался голос Юсуфа, задававшего те же вопросы Эмили. Потом послышался глухой удар, что означало, что старшая сестра признала себя рабыней. Однако долго понежиться ей не дали:
— Встать, рабыни! Саид, свяжи их, пусть пару дней побудут здесь, в клетках! Так, сегодня понедельник, приведешь их в четверг. Перед этим вымоешь сучек. Пока, красавицы, — с этими словами Абдарахман бен Юсуф покинул каземат.
— Эх, жаль, вы девственницы, — сокрушенно покачал головой Саид. — А то развлеклись бы!
Крепко связав запястья девушек, он подвел сестер к маленьким, полтора на полтора метра клеткам из толстых железных прутьев. Войти в клетку можно было, только встав на колени. С трудом, мешали связанные руки, Элен заползла в клетку. Глотая слезы, она наблюдала, как Саид пинками затолкал в соседнюю клетку Эмили и запер ее на висячий замок.
«Вот и все! Господи, за что это нам?!! Что с нами происходит? Ведь это Я, дочь английского аристократа, признала себя… и КЕМ? РАБЫНЕЙ! Я — рабыня!!! Посмотрел бы сейчас Джеймс на меня! Голая, с кольцами в сосках, с клеймом на теле и в ошейнике… Надо было соглашаться на его предложение… Дура я, дура! Что теперь с нами будет? Юсуф сказал, что мы предназначены для секса… Господи, помоги нам!»
