Я, понятно, не стал откладывать и назвал ЦДЛ, поскольку сегодня собираюсь в два часа быть по делам в Союзе.
Он ответил, что нет, там неудобно, и предложил увидеться в 13 часов поблизости – в скверике на площади Восстания. Тем более что погода хорошая. Так вот, если встать лицом к высотке, то на ближайшей к зданию скамье, в крайнем правом ряду. Я вас узнаю, заверил он, а вы – меня: я высокий такой, баскетбольный парень.
В назначенное время, выйдя из троллейбуса, я пересек Садовое кольцо и пошел по правой аллейке. Действительно, с последней скамейки поднялся навстречу высокий, стройный, довольно молодой человек и пожал мне руку. Я попросил предъявить документы, он раскрыл в ладони удостоверение и подержал так несколько секунд. Мы сели.
Ясное дело, я с самого начала понятия не имел, о чем или о ком он хочет со мной говорить, и не пытался угадать – бесполезно. Но напряжение ожидания присутствовало.
Вдруг он спросил: – Константин Яковлевич, скажите, где вы были летом сорок четвертого года?
– Что?! – едва ли не вскричал я. – Где я был? Я в составе 4-й гвардейской воздушно-десантной бригады находился в Белоруссии. В частности в городке Старые Дороги. И, к счастью, тому есть немало свидетелей…
– Да вы не волнуйтесь! – перебил он меня.
– Я как раз поэтому и не волнуюсь.
Тут он, оправдываясь, начал объяснять, что вопрос к делу отношения не имеет, что это личный вопрос. А именно: его дядя, читая прозу Ваншенкина, решил по каким-то подробностям, что они с Ваншенкиным однополчане, и попросил уточнения…
– Не знаю никакого дяди, – ответил я.
Тогда К., помедлив, перешел к тому, ради чего он меня, собственно, по его выражению, и побеспокоил. Что я могу сказать о Борисе Слуцком?
– О Слуцком? Странный вопрос. В каком смысле – что? Слуцкий – замечательный поэт, один из лучших. И он настоящий коммунист, идейный, принципиальный. Очень честный, болеет за все, что происходит, воспринимает как личное…
Он перебил меня: – Вы серьезно?
Я удивился: – Конечно. Прошел войну, несколько наград, вы сами знаете. А как он радуется удачам товарищей, поддерживает молодых! Да если бы все были, как Слуцкий… А почему вы меня спрашиваете?
– Ну ладно, – заключил он разочарованно. – А знаете вы Сбрнова?
По его ударению я понял, что он встречал эту фамилию только на бумаге. Знаю и Сарнува. Мы учились в одно время в Литинституте, правда, на разных курсах. Критик, пишет статьи и книги, по-моему, о советской классике. Ничего предосудительного сказать о нем не могу. (Забавно, но в ту пору я был с Беном в длительной размолвке, не разговаривал и не здоровался.)
