И, наконец, четыре практики создают тесные связи с Акшобхьей и семейной особенностью глубокого осознавания сферы реальности. Многое из систем кагью замещают его глубоким осознаванием, подобным зеркалу. Эти четыре практики следующие: (16) неразлучность с ваджрой и блаженным осознаванием, которое ваджра символизирует, как наш метод; (17) неразлучность с колоколом и различающим осознаванием пустоты, которую он представляет, как наша мудрость; (18) поддержание мудры, то есть печати мысленного представления себя как парного образа будды, представляющего нераздельный союз метода и мудрости; (19) вверение себя должным образом тантрическому мастеру. Поддержание уровня осознавания, которое одновременно является и блаженством, и различением пустоты, и следование наставлениям полностью квалифицированного мастера приносят все более полное постижение сферы реальности, такое ясное, как в зеркале.
Практики, специфичные для Калачакры, по созданию тесной связи с особенностями семейств будды
Принятие посвящения Калачакры в качестве полноправного участника также приводит к дополнительному обещанию поддерживать шесть практик, которые создают тесные связи с шестью особенностями семейств будды. Так же как в случае девятнадцати общих обязательств, первые пять практик создают тесные связи с пятью типами глубокого осознавания, представленными образами Будды Акшобхьей, Амогхасиддхи, Ратнасамбхавой, Амитабхой и Вайрочаной. Это, соответственно, отнятие жизни, произнесение неистинных слов, кража чужого имущества, присваивание чужих супругов и принятие алкоголя и мяса. Система Гухьясамаджи и высшие классы тантр ньингма также включают в себя эти пять заповедей. Однако исключением для Калачакры является представление шестой особенности– самого сознания ясного света, представленного образом Ваджрасаттвы. Неосмеяние сексуальных органов женщин создает тесную связь с этой особенностью. Калачакра также представляет уникальным образом два уровня значения для каждого из шести связывающих действий.
На интерпретируемом уровне: (1) отнятие жизни означает — убить приносящее вред существо, например бешеную собаку, которая кусает людей, когда нашей мотивацией является единственно сострадание и нет никаких других способов прекратить тот вред, который она причиняет. Это подобно одному из вторичных обетов бодхисаттвы — не колебаться в совершении деструктивного действия, когда нас призывают к нему любовь и сострадание. Этот тип убийства требует от нас глубокого осознавания сферы реальности, чтобы различать между тем, что должно быть принято, и тем, что нужно отвергнуть, так же как и глубокого осознавания, подобного зеркалу, чтобы отражать полный охват всей ситуации. Также требуется самозабвенная храбрость, как у развивающегося бодхисаттвы, чтобы принять какие бы то ни было болезненные последствия, которые могут последовать из этого нашего действия.
