— Трояк.
— Плохо. Литературу надо назубок знать. Вот я хожу пешкой и говорю: «Е-два, Е-четыре, как сказал гроссмейстер». А ты не знаешь, где это написано. А надо бы знать. Двигай.
Витька походил пешкой.
— А зачем говорить-то: «Е-два, Е-четыре…»? — спросила мать, наблюдая за игрой.
— А — шутят, — пояснил дядя Володя. — Шутят так. А люди уже понимают: «Этого голой рукой не возьмешь». У нас в типографии все шутят. Ходи, Виктор.
Витька походил фигурой.
— А вот пили-то, — поинтересовалась мать, — жена-то как же?
— Жена-то? — Дядя Володя задумался над доской: Витька сделал неожиданно каверзный ход. — Реагировала-то?
— Да, реагировала-то?
— Отрицательно. Из-за этого и разошлись, можно сказать. Не только из-за этого, но большинство из-за этого. Вот так, Витька! — Дядя Володя вышел из трудного положения и был доволен. — Из-за этого и горшок об горшок у нас получился.
— Как это? — не понял Витька.
— Горшок об горшок-то? — Дядя Володя снисходительно посмеялся. — Горшок об горшок — и кто дальше.
Мать тоже засмеялась.
— Еще рюмаху, Владимир Николаич?
— Нет, — твердо сказал дядя Володя. — Зачем? Мне и так хорошо. Выпил для настроения, и будет. Раньше не отказался бы. Я ведь злоупотреблял…
— Вы говорили уже. Не думаете сходиться-то? — вдруг спросила мать.
— С кем, с ней? Нет, — твердо сказал дядя Володя. — Дело принципа: она мне параллельно с выпивкой таких… вещей наговорила… Я, по ее мнению, оказываюсь — «тоскливый дятел».
Мать и Витька засмеялись. Но мать тотчас спохватилась.
— Что же это она так? — сказала она якобы с осуждением той, которая так образно выразилась.
— Сильно умная! — в сердцах сказал дядя Володя. — Пускай теперь…
Пока дядя Володя волновался, Витька опять сделал удачный ход.
— Ну, Виктор!.. — изумился дядя Володя.
Мать незаметно дернула Витьку за штанину — уступи, мол. Витька протестующе дрыгнул ногой — он вошел в азарт.
— Так, Витенька… — Дядя Володя думал, сморщившись. — Ты так? А мы — вот так!
Теперь Витька задумался.
— Детей-то проведуете? — расспрашивала мать.
— Проведую. — Дядя Володя закурил. — Дети есть дети. Я детей люблю.
— Жалеет сейчас небось?
— Жена-то? Тайно, конечно, жалеет. У меня сейчас без вычетов на руки выходит сто двадцать. И все целенькие. Площадь — тридцать восемь метров, обстановка… Сервант недавно купил за девяносто шесть рублей — любо глядеть. Домой придешь — сердце радуется. Включишь телевизор, постановку какую-нибудь посмотришь. Хочу еще софу купить.
— Ходите, — сказал Витька.
