- Как ты осмелился повесить моего человека?! Разве во дворце Ширваншахов не знают закона о неприкосновенности посланца?!
- Умерь свой пыл! Если бы посланец вел себя как посланец, с ним и обращались бы достойно. Между тем твои посланцы не уважают тех, к кому пришли в гости, не умеют соблюдать правила приличия в разговоре. Посланник воспитанного человека будет похож на него самого.
- Ты меня в грубости не обвиняй! Как со мной обращались твои, тем я и отвечаю. Я не забыл, что мой дед и отец убиты на землях Ширвана, и убиты езидом по имени Фаррух Ясар!
- А стоило ли им ехать сюда из Ардебиля, чтобы быть здесь убитыми?
- Они стали мучениками во имя распространения идей единого аллаха его пророком и его продолжателем на земле - Али. И мой путь - это путь Али. Я Гамбар[16] - верный слуга Али!
- Прости, но гамбаром называют у нас вот эти черные точильные камни, что валяются под ногами. У тебя сердце крепкое, как гамбар, или что другое?
Слова Султаным-ханым ударили в самое сердце Исмаила, нанесли ему рану ощутимей, чем от оружия. Рука сама потянулась к мечу. Властно и горячо, как это свойственно уверенным в себе и в собственной силе людям, Исмаил воскликнул:
- Подними над головой свой щит! Я буду вести с тобой открытый поединок - арабскую борьбу! На чьей стороне аллах, тот и победит до восхода солнца, - с этими словами он показал на алеющий восток, где вот-вот должно было показаться светило.
- Храбрец, у меня нет щита, но арабской борьбой я владею. Зачем нам идти друг на друга, восстанавливать брата против брата. Ведь и ты хорошо знаешь, что эта война идет не между двумя враждующими народами. И убивающие, и убиваемые - сыновья одного народа. Брат проливает кровь брата. Задумайся: на Ширване, и здесь - везде, где ты ведешь войну... А теперь что ж, поборемся. Кто будет побежден, войско того пусть сдастся, покорится победителю. Посмотрим, кому поможет аллах!
- О аллах...
- О аллах...
- В этом мире всегда и бегущий призывал аллаха, и преследующий. Язык-то у тебя подвешен хорошо, а вот поглядим, как ты на мечах бьешься?
- Я бы тоже хотел это увидеть!
Они яростно скрестили мечи. В еще слабых красноватых лучах едва поднявшегося над горизонтом солнца сверкнули лезвия. Оба бились с юношеским пылом, увлеченно. Настоящий гнев пока не охватил их, они будто упражнялись в искусстве владения мечом.
Стоя в укрытии за скалой, Салех взволнованно наблюдал за ними, готовый в трудную минуту прийти на помощь своей госпоже.
