— Оборотни и лисы, — Стефан покачал головой. — Конечно, китцуны являются более могущественными волшебниками, а оборотни, как правили, сначала убивают, а потом думают.
Он ударил по колену кулаком:
— Хотел бы я быть там! Елена, — разразился он смесью удивления и отчаяния, — а вместо этого я здесь, а не с вами. Я никогда не думал, что смогу это сделать. Но я ни чем не могу помочь вам.
— Моя кровь, — Елена сделала беспомощный жест и увидела самодовольство в глазах Стефана. У него еще осталось вино «Черная магия» от лиса, которое она втайне передала ему! Она знала это! Это была единственная жидкость, которая смогла бы, в крайнем случае, поддерживать жизнь в вампире, когда кровь не доступна.
Вино «Черная магия» — безалкогольное и не изготовлено для людей, а в первую очередь является напитком, который используют вампиры, находясь далеко от крови. Деймон сказал Елене, что оно волшебное, из винограда, выращенного на землях старых ледников, и что оно должно храниться в полной темноте. Именно это и придает ему такой бархатный и терпкий вкус, сказал он.
— Это не вопрос, — сказал Стефан, видимо для тех, кто может шпионить. — Как это точно случилось? — спросил он после. — Это твоя душа? Почему бы тебе не пройти вот сюда и рассказать мне об этом?
Он лег на койку, с болью отводя от нее глаза:
— Я сожалею, но не могу предложить ничего лучше.
На мгновение его лицо исказилось гримасой унижения. Все это время он скрывал это от нее и чувствовал стыд от появления перед ней в грязной камере, наполненной Бог знает чем и в лохмотьях. Он — Стефан Сальваторе, который был когда-то…
Был когда-то, сердце Елены раскололось. Она знала, что оно раскололось, потому что чувствовала каждый его острый, как стекло, осколок, терзающий каждый кусочек ее плоти. Она знала, что оно раскололось, потому как она плакала, ее огромные слезинки духа падали на лицо Стефана как кровь, прозрачные в воздухе, но, едва касаясь его лица, окрашивались в багрово-красный цвет.
«Кровь? О ну конечно это была кровь», — подумала она.
Она не смогла принести для него что-то еще более полезное в этой форме. Она действительно рыдала теперь; ее плечи дрожали, а слезы, продолжали падать на Стефана, который теперь поднял одну руку, чтобы поймать хоть одну…
— Елена, — в его голосе слышалось удивление.
— Что… что? — спросила она.
— Твои слезы. Твои слезы заставляют меня чувствовать себя… — он смотрел на нее снизу вверх с чем-то вроде благоговения.
