— Как? Вы заберете у нас рации? Но они же наши, — Михаэль был в отчаянии. — Вы не можете сделать этого.
— Боже милостивый! — Петерсен изумленно посмотрел на него. И не имело значения, удивлялся майор искренне или притворно — эффект был тот же. — Молодой идиот! До вас не доходит, что сейчас я — ваш непосредственный начальник? Могу запереть ваши передатчики, а по обвинению в мятеже и вас самого. В наручниках, если понадобится, — Петерсен покачал головой. — Неужели вы настолько глупы, что не знаете: использование радиопередатчика неправомочным лицом во время войны считается одним из наиболее тяжких преступлений на море. — Он повернулся к Карлосу. — Или я не прав, капитан Тремино? — нарочито официальное обращение майора придало его словам звучание приговора.
— Боюсь, вы действительно правы, — не слишком охотно подтвердил капитан.
— Этот молодой человек правомочен передавать радиосообщения?
— Нет.
— Видите, фон Караян? Капитан тоже мог бы взять вас под стражу. Джордже, принесите, пожалуйста, рации в нашу каюту. Хотя… Погодите, — Петерсен взглянул на Карлоса. — Поскольку Михаэль нарушил прежде всего флотский устав…
— В моей каюте есть надежный сейф, — сказал капитан. — К нему подходит только один ключ, и он у меня.
— Великолепно.
Джордже отправился исполнять приказ, а несчастный Михаэль поплелся за ним. Они прошли мимо Пьетро, который в сопровождении двух матросов нес черный металлический ящик.
Карлос открыл аптечку, содержимое которой свидетельствовало о безупречности подбора медикаментов. Капитан сделал раненому два укола, после чего ящик закрыли и унесли, так же как и самого раненого.
— Хорошо, — продолжил майор, — теперь давайте посмотрим, что творится в каюте.
Алекс навел на дверь пистолет-пулемет. Джакомо проделал со своей «береттой» то же самое, демонстрируя солидарность с Петерсеном и его людьми. Майор же даже не позаботился достать оружие, хотя «люгер», как всегда, был при нем. Он просто нажал на дверь и распахнул ее.
Оружие и впрямь оказалось ненужным. Находившиеся в каюте не надрывались в кашле, не истекали слюной, из глаз их не текли слезы. Они пребывали словно в состоянии сильной апатии. Алекс опустил пистолет-пулемет и, забрав у мужчин револьверы и жутковатого вида ножи, выбросил их в коридор.
— Так, — Карлос почти улыбался. — Это было не очень умно с моей стороны. Да, майор? Если бы вы решили ликвидировать людей, то здесь находился бы и Кола. Я как-то упустил из виду этот момент… — Он профессионально принюхался. — Кажется, нитрооксид — веселящий газ.
