– Скажите, что из вендиспансера беспокоят. Насчет анализов. Завтра натощак будем госпитализировать с военизированной охраной.
Далее Лиза услышала пронзительный крик: «Гриша! Гриша, немедленно возьми трубку, а потом изволь объясниться со мной».
Мгновение спустя Лиза услышала взволнованный бас дяди Гриши:
– Алло. Кто говорит?
– Дядя Гриша, привет. Это Лизка.
– Какая Лизка? Куда вы звоните?
– Лиза Волкова, дочь Петра Волкова.
Григорий Михайлович облегченно вздохнул.
– А-а Лизка. Ну привет-привет. А ты чего мне звонишь-то, папка попросил?
– Дядя Гриша, а кто подошел к телефону?
Григорий откашлялся.
– А это, Лизка, жена моя.
– Как жена?
– Так.
– Вы же холостой.
– Был, а теперь вот… Ха, исправился.
Лизавета потеряла к Григорию всякий интерес.
– Алло, Лиз. Куда ты пропала? Лизка.
– Абонент временно недоступен или уехал в Америку, – подражая механическому голосу, произнесла Лизавета и отсоединилась.
Ситуация вышла из-под контроля. Надо немедленно что-то предпринять, иначе Розалия потребует вернуть двести евро. Лиза выудила деньги, посмотрела на них, будто это были самые дорогие сокровища мира, и, подавив вздох, убрала купюры обратно.
Стук в дверь заставил ее вздрогнуть.
– Лапочка, не пугайся, это всего лишь я. – Розалия зашла в спальню и вопросительно посмотрела на Волкову. – Как наши успехи?
– Кхе-кхе… Все в полном порядке, Розалия Станиславовна.
– Ты позвонила ему?
– Да.
– И что?
– Дядя Гриша с радостью принял мое приглашение, но обещал приехать дней через пять… или семь. Сейчас никак не может, ему на ногу кирпич упал.
– А его не удивила твоя просьба? Что он сказал, что спрашивал?
– Нисколечко не удивила, сказал: о’кей, Лизок, буду как штык, дней через пять. Или семь, – добавила она после короткой паузы.
Розалия потрепала Лизку по голове.
– Ты чудо, детка. Пошли вниз, Натка испекла печенье.
– Я спущусь чуточку попозже. Хорошо?
– Хорошо, моя прелесть. Ждем.
Розалия удалилась, а Лиза, ощущая себя не в своей тарелке, стала нарезать круги по комнате.
Стрелки часов приближались к девяти вечера, Лиза была готова впасть в панику.
И вдруг Волкову осенило.
В столовую она влетела подобно метеору.
– Что-то ты зачиталась, дорогая, – улыбнулась свекровь. – Натали, налей куколке чая.
– Не надо чая. – Лиза подошла к Гликерии. – Гликерия Модестовна, вы такая красавица, такая красавица, от вас невозможно глаз оторвать.
Все, включая саму Гликерию, опешили.
– Я красавица? – переспросила Шухеровская.
– Она красавица?! – воскликнула Розалия.
