Наверно, пришел говорить о деньгах или об этой девчонке. Как хорошо было бы, если бы девчонка умерла! Никчемное, примитивное создание!.. Ребенок! Господи! Каким он был ослом, о, каким ослом! Сначала ребенок у Джип, теперь у этой! Видит бог, он старался отвязаться от девушки, но попробуй отвязаться от репейника! Как она цеплялась за него! Он был терпелив, терпелив и ласков, но что поделаешь, если она ему надоела! Ему нужна только Джип, только его собственная жена! Теперь, когда он на какой-нибудь час-другой выбросил из головы всякие заботы и почувствовал себя счастливым, является этот тип с лицом сфинкса!
- А, Поль! Садись. Какие новые неприятности ты притащил?
Росек зажег сигарету. Его бледное лицо, на котором не было и тени улыбки, встревожило Фьорсена.
- Тебе бы следовало остерегаться мистера Уэгга, Густав; он вчера приходил ко мне. У него вовсе не музыка на уме.
Фьорсен сел на кровати.
- Черт бы побрал этого мистера Уэгга! Что он мне может сделать?
- Я не юрист, но представляю себе, что он способен доставить кучу неприятностей - уж очень молода девушка.
Фьорсен злобно взглянул на него и сказал:
- А зачем ты подсунул мне эту проклятую девчонку?
- Я этого не делал, мой друг.
- Нет, делал! В чем смысл твоей игры? Ты ведь ничего не делаешь без задних мыслей. Ты отлично это знаешь сам. Ну скажи, на чем ты играл?
- Ты любишь удовольствия, я полагаю.
Фьорсен проговорил с яростью:
- Послушай! С дружбой нашей покончено! Я никогда не знал тебя по-настоящему. Всему этому конец! Оставь меня в покое.
Росек ухмыльнулся.
- Дорогой мой, так дружбу не кончают. Ты должен мне тысячу фунтов.
- Хорошо, я их тебе верну. Жена даст мне взаймы.
- О! Значит, она все еще без ума от тебя? А я думал, что она любит только свои уроки музыки.
Подавшись вперед, Фьорсен прошипел:
- Довольно об этом! Я отдам твою тысячу фунтов!
Росек, все еще улыбаясь, отвечал:
- Не будь ослом, Густав! Со скрипкой у плеча ты мужчина. Без нее ребенок. Лежи спокойно, мой друг, и думай о мистере Уэгге. Но лучше всего зайди ко мне потолковать обо всем. Пока до свидания. Успокойся. - И, стряхнув пепел сигареты в пепельницу, стоявшую у локтя Фьорсена, он удалился.
Фьорсен обхватил голову руками. Будь они все прокляты: и отец девчонки и сама девчонка, Росек и прочие акулы!.. Он вышел на площадку лестницы. В нижнем этаже стояла полная тишина. Росек ушел - скатертью дорога! Он позвал Джип - ответа не последовало. Он вошел в ее комнату, изящно убранную, полную аромата цикламен! Потом выглянул в сад. В дальнем углу стояла коляска ребенка, а рядом толстуха нянька. Джип нет! Ее никогда не бывает, когда она ему нужна... Уэгг! Он вздрогнул; вернувшись в спальню, достал из шкафчика бутылку коньяку и отпил немного. Это его успокоило; он запер шкафчик и начал одеваться.
