- Браво!
В дверях стоял Фьорсен.
- Мои поздравления, madame. Я давно уже хотел видеть вас под вдохновляющим воздействием вашего... учителя!
У Джип забилось сердце. Мосье Армо не шевелился, в глазах его был испуг.
Фьорсен сложил пальцы щепотью и чмокнул.
- Этот старый Панталоне! Фу-фу, ну и любовник!
Джип увидела, как задрожал старик; она вскочила и крикнула:
- Ты... ты... негодяй!
Она услышала голос мосье Армо:
- Прежде чем вы уйдете отсюда, monsieur, объясните мне вашу дурацкую выходку!
Фьорсен погрозил кулаком и вышел, что-то бормоча. Они услышали, как хлопнула входная дверь. Джип отвернулась к окну и стояла, глядя во двор. Даже сюда добралось лето. Листья чахлого деревца блестели; в солнечном свете грелся черный кот с голубым бантом на шее. Из боковой улицы доносился голос торговки земляникой. Она знала, что мосье Армо все еще стоит, прижав ладонь ко рту, и ее мучило горе, угрызения совести. Так оскорбить этого доброго и безобидного старика! До такого издевательства ее муж еще не доходил. Она никогда не простит ему этого. Он оскорбил и ее, она не намерена больше терпеть! Она повернулась и протянула мосье Армо обе руки.
- Мне ужасно жаль! До свидания, дорогой, дорогой мосье Армо! Я приду в пятницу. - И, прежде чем он смог ее удержать, она ушла.
Как только Джип пересекла улицу и ступила на тротуар, она почувствовала, что кто-то схватил ее за платье, и увидела за собой Фьорсена. Она высвободилась и быстро пошла вперед. Неужели он решил устроить ей сцену прямо на улице? Он снова схватил ее за руку. Она повернулась и, глядя прямо ему в лицо, сказала ледяным тоном:
- Пожалуйста, не устраивай сцен на улице и не смей преследовать меня. Если хочешь поговорить со мной, можешь сделать это дома.
Она спокойно пошла вперед, но он все еще следовал за ней в нескольких шагах. Она подала знак первому проезжавшему такси.
- Бэри-стрит. Поскорее! - Она увидела, что Фьорсен бросился за ней, но не успел задержать ее. Он стоял как вкопанный, даже под широкополой шляпой было видно, что он смертельно бледен. Но она была так разгневана и подавлена, что ей было не до этого.
Она решила ехать к отцу. К Фьорсену она больше не вернется; но как забрать оттуда Бетти и ребенка?
Уинтон сейчас наверняка в своем клубе. Наклонившись к шоферу, она сказала:
- Нет. Хайд-ларк-корнер, пожалуйста.
Швейцар, который знал ее, крикнул мальчику: "Майора Уинтона - живо!", потом вышел из своей каморки, чтобы предложить ей стул и номер "Таймса".
