- Изрядно. Кричала, словно ее весь мир мог услышать, золотые горы мне обещала.
Человек в черном кафтане уставился на огонь очага.
- Кричащая рыба, - сказал он, не глядя на Тюрлюпэна. - Рыба, обещающая человеку все блага земли да еще вечное блаженство в придачу, только бы ее пустили обратно в воду. Что вы на это скажете, а?
- О таких вещах мне доводилось слышать, - сказал рассеянно Тюрлюпэн. Но я не знал, что это бывает в действительности.
- Есть рыбы, которые кричат перед смертью, - пробормотал человек перед очагом. - Кто же знает эту реку? Сенские лодочники знают ее тайны, но блюдут их и не любят о них говорить... А теперь, приятель, поговорим о нашем деле!
Лодочник с изрытым оспою лицом снял сеть с гвоздя, накинул ее на плечо и вышел. Втроем остались они в горнице: Тюрлюпэн, писец и свинья, которая рылась в золе очага.
* * *
- В доме, из которого вас сегодня выгнали с таким позором, - заговорил писец, - состоится сегодня ночью, под председательством Пьера де Роншероля, первого барона Нормандии, собрание, на которое съехались представители мятежной знати из всех провинций Франции. Нет сомнения, что там будут приняты решения, направленные против Его Величества короля и правительства. Пославшему меня господину весьма важно ввести в дом Лаванов доверенное лицо, которое бы осведомило его обо всем, что там произойдет. Сам я туда пойти не могу, потому что меня хорошо знают.
- Меня тоже знают, - заметил Тюрлюпэн.
- Вас видели один только раз и не узнают, потому что вы предстанете в совершенно другом виде. Выслушайте меня, сударь, - счастье нам улыбнулось. На это собрание послала также своего представителя знать нижней Бретани господина Рене де Жослэна, сьёра де Кеткан. По пути в Париж дворянина этого постигла неудача. Его узнали. Ему пришлось иметь дело со мною, и, коротко говоря, он проиграл партию.
- Вы играли? - спросил Тюрлюпэн. - Вдвоем? Может быть, в токадилью?
Человек в одежде писца поднял на него глаза и рассмеялся коротким, страшным смехом.
- Да, это была игра, назовите ее, как хотите. Словом, он все проиграл: верхового коня, одежду, документы, даже шпагу свою и парик. Ничего у него не осталось.
Он отошел от очага и достал из сундука красивый новый камзол, лосины, плащ, шпагу, ботфорты, шляпу с пером и парик.
- Вы видите, - продолжал он, - туг есть все, что надобно вам, чтобы превратиться в господина де Жослэна. И поверьте мне, в этом парике вас не узнала бы даже родная мать.
