- Спасибо, Лера... А я нарочно пошел по этой улице, чтобы увидеть... Чтоб посмотреть, - слегка заикнулся Маврик, - как идут гимназистки в гимназию. Добро пожаловать! - сказал он ей, не зная, что говорят в таких случаях, и убежал.
Санчик и Маврик появились у ворот своей школы. Ворота еще не открылись, а возле них уже гудел рой ребят. Знакомых оказалось мало.
- Здравствуйте! - поклонился всем Маврик. - Я тоже буду учиться в этой школе.
В ответ раздался хохот. Затем для первого знакомства была выдернута из петлицы ромашка, подаренная Лерой, а затем получен первый синяк.
За что? Что сделал он?
- Отдайте! - крикнул Маврик.
- Отдайте, - повторил подоспевший Толя Краснобаев.
Этого было вполне достаточно, чтобы начать потасовку.
- Задаешься? - спросили Толю. - Значит, тоже хочешь? Получай.
И Толя получил хороший тумак, затем второй, третий, а когда он дал сдачи, его свалили с ног и стали бить сумками. Маврик лежал ничком в крапиве, его белый воротник был вымазан чернилами. Чернила школьники приносили с собой в пузыречках, привязанных на веревочках к поясу.
Тут подоспел на помощь брату Сеня. При виде сильного, коренастого третьеклассника драчуны бросились врассыпную.
- Погодите, - сказал Толя, вытирая кровь, сочащуюся из разбитого носа. - Узнаете, как ни за что бить.
Открылась калитка. Гурьба школьников, сбивая один другого, кинулась на школьный двор. Маленький тесный дворик едва уместил сто с лишним школьников трех классов кладбищенской церковноприходской школы.
Потом открылись двери школы. Снова давка. Школьники разбрелись по своим классам. Первоклассники еще не знали, кому и с кем сидеть.
Ученик второго класса Маврикий Толлин вошел последним. Он тоже не знал, куда ему сесть. Измазанный, с синяками на лице, в обрызганном чернилами кружевном воротнике, держа в руках ранец, ремни которого были оторваны, он стал возле печи.
Вошла учительница Манефа Мокеевна. Полная. Приземистая. Седеющая, с сердитым лицом.
Все встали. И она, не сказав школьникам "здравствуйте, дети" или просто "здравствуйте", как это делали все учителя в школе Ломовой, обратилась к Маврику:
- Ну что ты стоишь как казанская сирота?
Класс громко и пронзительно захохотал. Класс хотел прозвища Маврику, и оно нашлось. "Казанская сирота". Ха-ха! В самый раз.
- Я не знаю, куда мне можно сесть, - поклонился Маврик и добавил, еще раз поклонившись: - Здравствуйте, Манефа Мокеевна. - Ее имя он знал еще летом. И знал, что она злая, потому что ее никто не взял замуж.
