– Что ж, хозяин барин. Давайте пройдем ко мне в кабинет и произведем оплату.
Розалия опустила глаза в пол.
– Э… Иришечка, понимаешь, тут такое дело… Скажи, ласточка, могу я рассчитывать на кредит?
– Какой кредит? У вас нет денег?
– Есть, но всего три тысячи.
– Но Надя предлагала четыре.
– Войди в мое положение. Сделай исключение из правил.
– Нет! – отрезала Яблочкина. – Либо вы платите пять тысяч, либо лот вновь выставляется на торги.
– Значит, на принцип идешь? Ну ладно, ты сама напросилась. Не хотела я говорить, но придется. Вы сборище старых извращенок! Ваше место в психушке! Маразматички!
– Вон из дома!
– И мужики у вас бракованные.
– Не сметь появляться на пороге коттеджа!
– Сутенерша! Хозяйка притона! Да по тебе налоговая плачет! Завтра же сообщу куда следует!
Катарине пришлось приложить немало усилий, чтобы дотащить свекровь до «Фиата». Разразившись отборной бранью, та никак не могла успокоиться. А придя в себя, Розалия взяла с заднего сиденья книгу и, дабы поскорее забыть аукцион, погрузилась в чтение.
Катарина сконцентрировала внимание на дороге. Затылок буквально раскалывался от боли.
Ну за какие грехи ей попалась такая свекрища? Почему именно ей, а не кому-нибудь еще?
Считаясь дамой гламурной от кончиков ногтей до корней волос, Розалия непрестанно твердила на каждом шагу, что она рождена для того, чтобы стать знаменитой. Прославиться она мечтала всегда. Причем свекровь абсолютно не волновало, как именно и на каком поприще прославляться. Главное – чтобы ее имя оказалось у всех на устах.
Не хватит пальцев на сотне рук, чтобы подсчитать, сколько раз свекрища – обладая редким даром втягивать всех и каждого в переплеты – заставляла Катку краснеть за ее несносное поведение.
Усидеть на месте Розалия не могла. Ей требовалось постоянное движение, драйв. Чтобы вокруг все бурлило, кипело, извергалось, ну конечно, при условии, что главной звездой мероприятий окажется она любимая.
Спорить, а тем более перечить Розалии было не принято. Нет, попытаться, конечно, было можно, только потом вам это сто раз вышло бы боком.
Порой Натка с Катой были готовы добровольно собрать вещи и перебраться на постоянное местожительство в психиатрическую клинику. Ей-богу, поживи бок о бок с Розалией, любой человек согласится бежать куда угодно, только бы не видеть больше эту разукрашенную жертву гламура.
– Опять, – прогудела Розалия, перелистнув страницу.
– Что не так?
– Читаю десятый роман, а авторша все равно упорно продолжает на двух страницах описывать свое семейство: что, где, как, когда. Я еще после прочтения первой нетленки прекрасно поняла, что у главной героини сын учится в Англии, младшая дочь вышла замуж за немца и смоталась в Германию, второй муж работает в ФСБ, а отец отсидел срок за убийство, которого в действительности не совершал. Сколько можно описывать одно и то же? Это жутко раздражает читателя.
