Когда под вечер того же дня я вошла в кабинет Дона, он взглянул на меня со сдержанным любопытством, которое сменилось подозрительностью при звуке запираемой двери (обычно мне приходилось напоминать о необходимости ее закрыть).
— Что такое, Кэт? Ты сказала, срочное дело?
Верно. Я вспомнила слова Кости о том, что Дон знает тайну моего долгожительства, и пришла в ярость. Пора раскачивать лодку:
— Слушайте, Дон! У меня есть к вам один вопрос, и, надеюсь, вы честно на него ответите.
Он потянул себя за кончик брови.
— Думал, ты знаешь, что можешь положиться на мою честность.
— Могу? — язвительно переспросила я. — Отлично! Тогда скажите, давно ли вы меня имеете?
Он перестал теребить бровь:
— Не понимаю, о чем ты…
— Потому что если бы я собралась поиметь вас, — перебила я его на полуслове, — то взяла бы бутылку джина, включила музыку Синатры и трудилась бы, пока не довела до инфаркта. Но вы, Дон… Вы имели меня годами. А где напитки, музыка, цветы и свечи?
— Кэт, — настороженно отозвался он, — если тебе есть что сказать, говори. Аналогия исчерпана.
— Сколько мне лет?
— У тебя недавно был день рождения, ты знаешь свой возраст — двадцать семь лет.
Его стол из красного дерева отлетел в дальний угол комнаты и там разбился в щепки. Бумаги повисли в воздухе, а компьютер с глухим стуком упал на ковер. Он не успел даже мигнуть от изумления.
— Сколько мне лет?
Дон глянул на свою погибшую мебель, затем выпрямился и стал меня разглядывать. Теперь между нами ничто не стояло.
— Девятнадцать или двадцать, если судить по плотности костей и результатам обследования. И по состоянию зубов тоже.
Конец подросткового возраста, когда мое тело, очевидно, решило, что хватит стареть. Я хрипло хихикнула.
— Догадываюсь, что мне не стоит запасаться кремом от морщин, да? Вы вообще-то собирались мне об этом сказать? Или хотели посмотреть, проживу ли я настолько долго, чтобы заметить?
Он бросил притворяться, и, не знай я его так хорошо, сказала бы, что на душе у него полегчало:
— Конечно, со временем сказал бы. В свое время.
— Вы ведь знали, что времени достаточно. Так? Кто еще знает?
Я шагала взад-вперед, не упуская из виду босса, спокойно сидевшего посреди разгромленного кабинета.
— Тэйт и наш главный врач, доктор Лэнг. Возможно, его ассистент, Брэд Паркер.
— А Тэйту вы сказали, что ему добавились десятилетия жизни? Или тоже ждали «подходящего момента»?
Собранность Дона при этих словах сменилась смущением. Когда он промедлил с ответом, я поднажала:
