— Откуда ему это знать? — практично поинтересовалась она. — Вы с ним говорили? Ты какое-то время провела в дамской комнате, и его я тоже не видела. Загнала его в угол?
Совсем наоборот.
— Ну, мм… вроде того… — Я заикалась, а со мной уже много лет такого не бывало. — Я с ним знакома — видела раньше, еще в Виргинии. Он… э… В общем, мы с ним понимаем друг друга и стараемся не ссориться.
Дениз поняла все буквально:
— Ну, тогда идем сниматься. Я рада, что вы не подеретесь. Скажи ему, чтобы он ничего не говорил о тебе Ренди, ладно? Дон выдерет себе все волосы на яйцах, если обнаружит, сколько народу о тебе знает.
— Хорошо сказано!
И впрямь хорошо.
Кости оказался таинственным партнером Фелисити. Она наслаждалась, беззастенчиво прижимаясь к нему при каждом щелчке фотоаппарата. А он гнал обаяние на полную катушку. После съемки я была готова, не задумываясь, убить обоих.
Однако не могла показывать своей заинтересованности. По той же причине, по которой не бросилась Кости на шею, едва увидев его. Чувства чувствами, а обстоятельства не изменились — не время и не место для демонстрации симпатий. Оставалось разыгрывать холодность и надеяться, что Кости поверит спектаклю и сам меня бросит.
После последнего щелчка камеры я направилась к бару. Сегодня моим единственным спасением был джин. Много джина! Первый стакан я проглотила залпом на глазах бармена.
— Еще один.
Бармен вопросительно посмотрел, однако налил новую порцию джина с тоником. Я отследила пропорции и грозно потребовала:
— Больше спиртного!
— Хочешь утопить свои печали? — донесся из-за спины знакомый голос с издевательскими нотками.
— Не твое дело! — ответила я, выпрямляясь.
— Вот ты где, милая!
Ной, подойдя, чмокнул меня в щеку. Кости, глядя на нас, мрачно поджал губы.
— Мм, Ной… я провожу тебя до столика.
Мне хотелось увести Ноя подальше от Кости, смотревшего на парня так, словно предпочитал жидкость из его горла всем напиткам, предлагаемым в баре.
Я провела Ноя к его месту, а сама села поодаль, во главе стола, с другими подружками невесты. Едва я отошла, мать потащила меня в сторону. Ее лицо пылало.
— Ты знаешь, что сделал этот зверь, когда ты оставила его у бара? Он подмигнул мне!
От неожиданности я рассмеялась. Какое зрелище: у нее разве что пар из ушей не шел.
— Тебе это кажется смешным? — возмутилась она.
— Ну мам! Он ради тебя рисковал жизнью, а ты выбиваешься из сил, желая его смерти. Может он тебя недолюбливать?
Я говорила негромко, но легкомысленно. Кости меня не волновал: я знала, что он никогда не сделает дурного матери, но поиздевается вволю. А вот что ждет меня, ведомо лишь Богу.
