Модзалевский установил и другое, более интересное обстоятельство: полицмейстер Алексеев 25 декабря 1822 года получил орден Анны III степени (то есть „Анну в петлицу“, а не „на шею“, как сказано в статье Бриггена). „Получение такого ордена полицмейстером в небольшом чине, — пишет Б. Л. Модзалевский, — в те времена было фактом весьма необычным, и награда должна была быть вызвана каким-либо особенным служебным отличием“.
Квартальный надзиратель Максим Петрович Почижерцов тогда же получил „хлестаковский“ чин коллежского регистратора, и хоть это была самая низшая ступенька в табели о рангах, но для квартального — редкость, награда за особые заслуги. Отныне ни один высший начальник не имел права преподносить тому квартальному законные зуботычины…
Итак, в 1822–1823 годах, когда, судя по рассказу Бриггена, искали и везли в столицу самозванца Афанасия Петровича и объявителя о нем — Старцова, — именно в то время два участвовавших в этом деле полицейских чина получают необычно большие награды. Значит, что-то было, просто так не награждают: нет дыма без огня…
Публикация Модзалевского в „Былом“ вызвала много откликов. В газетах появились статьи под заголовками:
„Записки декабриста Бриггена. Новые материалы о происхождении Павла I“ („Правда“, 1 ноября 1925 года),
„Чьим же сыном был Павел I?“ („Луганская правда“, 4 ноября 1925 года) и т. д.
Многие гадали: если подтверждаются некоторые обстоятельства, сообщенные Бриггеном, то не подтвердятся ли и другие? А если не подтвердятся, то что же было на самом деле?
Годы шли, а загадка, предложенная несколькими декабристами и Герценом, все оставалась нерешенной.
* * *
Осенью 1968 года я оказался в Иркутском архиве, где собраны тысячи бумаг, писанных несколькими поколениями генерал-губернаторов и канцеляристов о своих каторжных и ссыльных современниках. Неудивительно, что среди секретных документов первой половины XIX века сохранилось большое „Дело о красноярском мещанине Старцове и поселенце Петрове. Начато 25 ноября 1822-го, решено 3 сентября 1825 года“.
С первых же страниц начинают подтверждаться, хотя и с некоторыми отклонениями, основные факты второй („сибирской“) части рассказа Бриггена.
Девятнадцатого июля 1822 года красноярский мещанин Иван Васильевич Старцов действительно отправил Александру I следующее весьма колоритное послание:
„Всемилостивейший государь Александр Павлович!
По долгу присяги моей, данной пред богом, не мог я, подданнейший, умолчать, чтобы Вашему императорскому величеству о нижеследующем оставить без донесения.
