Пропасть Раймонды
Волнующие исследования и поразительные успехи экспедиции в пропасти Пьера не могли заставить меня забыть скромный колодец, обнаруженный мною в чаще леса в тот день, когда нам сбрасывали снаряжение и парашютах.
2 августа мы снова были у его отверстия: Грольер из спелеологической группы Экса, моя дочь Раймонда и я. В колодец была сброшена лестница, закрепленная за ствол поваленной ели, который вначале частично загораживал отверстие. Мы снарядились и приготовились к спуску.
Раймонда была готова раньше всех. Я обвязал ее страхующей веревкой.
— Предоставляю тебе честь спуститься первой, — сказал я ей, пока она прилаживала ремешок каски и зажигала фонарь.
Через несколько минут она достигла дна колодца и дала свистком сигнал поднимать веревку, от которой уже освободилась.
Наклонившись над краем колодца, мы некоторое время наблюдали, как Раймонда пробиралась по его неровному и покатому дну, но вскоре она исчезла из виду. Следовательно, колодец имел продолжение. Тогда спустился Грольер, достиг дна, освободился от веревки и тоже исчез. Итак, пропасть шла дальше. Спустившись в свою очередь на глубину тридцати метров, я заметил на дне колодца большую груду щебня и крутой спуск, уходивший под низкий свод. Согнувшись вдвое, я шел по щебню, сыпавшемуся у меня из-под ног. На пути я заметил несколько костей каменного барана. И вдруг передо мной открылся красивый зал с очень высоким стрельчатым сводом. В кромешной тьме я услышал доносившийся с другого конца этого нефа шум передвигаемых камней.
— Алло! Грольер! Где вы?
— Это вы, Кастере? Мы работаем. Ваша дочь втиснулась в узкий проход. Он почти: забит камнями, но в нем чувствуется сильный поток воздуха.
В несколько шагов я пересек зал, перелез через груду камней, обвалившихся с потолка, и увидел Грольера.
Он стоял на коленях, согнувшись у входа в узкий лаз, вытаскивал оттуда камни. Что касается Раймонды, то ее не было видно, но было слышно как она возится в норе, разгребая камни, и с трудом пробирается дальше. Пытаться заменить ее бесполезно; она трудилась с пылом и остервенением спелеолога, чувствующего, что за узким лазом последует расширение и продолжение пропасти. Один верный признак поддерживал и ободрял Раймонду: сильный нисходящий поток воздуха. Мы настаивали на том, чтобы ее заменить, но она утверждала, что мы не сможем протиснуться в лаз, а, кроме того, она уже различает впереди расширение, где можно пролезть свободно.
