— Ты сможешь изучить ее после ужина, Рамон. Пожалуйста, давайте поедим! — воскликнула Виолета.
Теперь мне не удалось никуда мысленно уйти — излишняя мечтательность граничила бы с дурным воспитанием, — и я принял решение держаться косной действительности в ожидании, пока сестры не вознесут меня снова к своим мирам.
— Завтра тебе следует сходить в Британский музей, чтобы посмотреть на ужасы Британской империи, — сказала Джейн.
— О чем ты?
— Там ты увидишь обломки сокровищ Греции, Египта и других стран, украденные и выставленные в витринах, словно охотничьи трофеи.
— Да, но то же самое происходит во многих других странах, — заметили. — Возьми Францию, Германию, Испанию. Даже Штаты.
— В Штатах все не так. Они покупают предметы искусства за миллионы, — возразила Джейн.
— Еще один из способов колонизации, — отозвалась Виолета. — Деньги имеют не меньше власти, чем оружие. Важно только их раздобыть, безразлично каким способом, а затем выманивать с помощью дипломатии, долларов, фунтов или пушек великие сокровища искусства у страны, которая слабее твоей.
За ужином нас услаждали звуки симфонии Гайдна «Охота», опус 73, ре мажор, в исполнении Пражского камерного оркестра. Беседа текла легко и непринужденно.
После еды мы перешли в другую комнату, там не было картин — только ряды полок с книгами в роскошных переплетах. В центре комнаты стоял столик, рядом — два диванчика, один в полтора раза длиннее другого. Через плотные темно-зеленые шторы не мог пробиться даже самый настойчивый лучик света. Когда мы вошли, шторы были распахнуты, но Виолета задернула их. Джейн внесла в комнату поднос с чаем, кофе, сластями и ликером из хорватской черешни, «Мараска черрика».
Я скользнул взглядом по книжным полкам и понял, что предчувствия меня не обманули. Египетские ритуалы Исиды, Осириса и Гора; дионисийские обряды; священная пища пифагорейцев; жизнеописания и толкования Лао Цзы, Кришны, Заратустры и Магомета — и это лишь сотая часть книг одного только шкафа. А рядом — «Соединение соединений» Альберта Великого, «Великое алхимическое делание» Петринуса,>[34] «Принципы розенкрейцерства» Спенсера Льюиса,>[35] «Алхимия и мистика» Александра Рооба, «Философские обители» Фулканелли,>[36] «Великие посвященные» Эдуарда Шюре,>[37] «Шамбала», «Молчание Будды», «Избранные тексты» Парацельса, его же «Парамирум» и еще сотни томов, сомкнувших ряды в этой чудесной комнате.
— Зачем ты приехал в Лондон, Рамон? — без предисловий спросила Виолета.
