Гости немедленно обрели озарение и впали в затяжной транс.
— Вот елки-палки! — глядя на них, вздохнул преподобный. — А нашим на разговение не меньше бочки выкатывай.
— Какую музыку вы, отче, предпочитаете? — спросили как-то отца туристы.
— Исключительно благодарен Господу за весь список, но особенно за альтернативную его часть.
— Но почему? — удивились вопрошавшие.
— Она не мешает мне думать, — ответил преподобный.
Преподобный писал стихи. Через год после его таинственного исчезновения монастырский библиотекарь решился зачитать братии за трапезой одно из них:
Всей силой разума и слуха, Внимая голосу пророка, Я восхищусь порывом духа К блаженной тишине востока. И ночь пройдет, и есть надежда, Что вдохновит меня до срока Мой Бог, прощающий и нежный, Блаженной тишиной востока. И властью данного завета, Вне всякой клятвы и зарока,
Смеясь, сольюсь лучом рассвета С блаженной тишиной востока. Творца отчаянно прославлю, Склонив колени у дороги, Ведущей в светлую безбрежность.
Где мир, где радость, где любовь,
Где все во всем, сейчас и здесь.
Однажды к отцу Савве пришел инок жаловаться на бесчиния, творимые правящим архиереем. Мол, и то и се, и молодые красавицы келейницы. Ходят слухи…
— Эх, чадо, — вздохнул преподобный. — По этому вопросу вы можете не беспокоиться, я знал владыку задолго до пострига, и тогда он был отцом трех дочерей. Так что женщины у него сейчас ассоциируются только с беспокойством, ответственностью и глупыми расходами.
— Вдовец? — огорчился инок.
— Нет, — ответил отец Савва, — его прошлая супруга — ныне игуменья одного большого монастыря где-то на севере. Дивной красоты была девица! А какое у нее было варенье! От такого варенья постричься можно только для подвига, но уж никак для стариковских сердечных фокусов.
— Но почему же они тогда расстались? — заинтересовался молодой человек.
— Они были так счастливы вместе, что решили все продолжить в вечности, — ответил преподобный.
— А дочери? — не сдержал любопытство инок.
— Тоже, наверно, своих мужей потихоньку к подвигу готовят, — предположил старик. — И думаю, у них получится. Они умело сочетают в себе недюжинную эрудицию и неумеренную любознательность своего отца с кристальной верой их матери.
— А вы вообще-то когда-нибудь говорите абсолютно серьезно?! — спросил молодой иерей из города, отец Борис, преподобного, сетуя на веселость натуры преподобного.
— Чадо, привилегией абсолютности обладает только Господь, всем остальным доступно только относительное, — относительно серьезно объяснял тот.
