- Что это такое? Ты... у тебя в комнате был мужчина?
Она не опустила глаз.
- Да, - ответила она.
Дэн застонал.
- Кто?
- Зэхери Пирс, - ответила она голосом, прозвеневшим, как колокольчик.
Он изо всей силы встряхнул ее, опустил руки, потом опять поднял их, словно собираясь ее ударить. Она глядела ему прямо в глаза; он опустил руки и тоже застонал. Насколько я мог видеть, лицо ее не дрогнуло.
- Я его жена, - сказала она. - Слышите? Я его жена. Уходите из моей комнаты!
Она бросила свечу к его ногам и захлопнула перед ним дверь. Мгновение старик стоял, как оглушенный, затем побрел вслепую вниз по лестнице.
- Дэн, - сказал я. - Неужели это правда?
- Э-э! - ответил он. - Конечно, правда; разве вы не слышали, что она сказала?
Я был рад, что не мог видеть его лица.
- С этим покончено, - проговорил он наконец. - Теперь надо думать о старике.
- Что он станет делать?
- Отправится прямо ночью к этому малому. Казалось, он в этом нисколько не сомневался. И верно: один человек действия всегда понимает другого.
Я пробормотал что-то вроде того, что я здесь посторонний, и выразил сомнение, могу ли я вообще быть чем-нибудь здесь полезен.
- Да-а, - протянул он в ответ, - себя я тоже считаю сейчас только посторонним; но я поеду с ним, если он захочет меня взять.
Он спустился вниз. Через несколько минут они выехали со двора. Я видел, как они миновали выстроенные в ряд стога сена и въехали под темную сень сосен, затем стук копыт постепенно начал затихать во мраке и в конце концов замер вдали.
С тех пор я и сижу здесь у себя в спальне и все пишу вам, а свеча уже догорает. Я, не переставая, думаю, чем же все это кончится, и упрекаю себя в бездействии. И в то же время, что могу я сделать? Мне жаль ее - больше, чем я могу это выразить словами. Ночь такая тихая - за все время до меня не донеслось ни звука; спит она или бодрствует, плачет или торжествует?
Сейчас четыре; я проспал.
Они вернулись. Дэн лежит в моей постели. Я попытаюсь, по возможности точно, передать вам все, что он рассказал, его же словами.
"Мы ехали, - начал он, - по верхней дороге, избегая узких тропинок, и добрались до Кингсуэра в половине двенадцатого. Паром уже не ходил, и нам пришлось искать кого-нибудь, кто бы нас переправил. Мы заплатили перевозчику, чтобы он дожидался нас, и наняли в "Замке" коляску. Когда мы приехали на Черную мельницу, было уже около часу, и тьма кромешная. Я прикинул, что при южном бризе тот парень должен был добраться до места за час, ну за час с небольшим. Старик ни разу со мной не заговорил; и, пока мы еще не прибыли на место, я начал надеяться, что в конце концов мы того малого не застанем. Велев возчику остаться на дороге, мы несколько раз обошли вокруг дома, никак не могли найти дверь. Потом "то-то окликнул нас:
