Удивительные истории нашего времени и древности | страница 64



Пусть же эта история послужит предостережением для тех моих современников, которые увлекаются алхимией.

Очисть прежде душу от мыслей греховных,
Потом уж берись превращать массу «дань»:
Искусство, доступное только бессмертным,
Со скверной мирскою нельзя ж сочетать.
О женщине думать, в разврате погрязнуть
И тут же мечтать получить серебро,
Не все ли равно, что в вонючей канаве
Священного гуся пытаться искать.

ЛУ НАНЬ, ЛЮБИТЕЛЬ ПОЭЗИИ И ВИНА, НЕ ПОСЧИТАЛСЯ С УЕЗДНЫМ НАЧАЛЬНИКОМ

На берегу восточном *Вэй
В горах Фуцю стоит обитель.
Там, средь высоких бамбуков,
Ученый прячется от мира.
Блестящий стиль его поэм
Поверг бы *Дуна, *Цзя в смущенье,
А слава разве не затмит
*Лю Се и *Цао Чжи известность.
Осенним днем гуляет он
Средь синих гор в уединенье,
Весною пишет он стихи —
И мчится быстро *кисть из зайца.
Иль пьяный, опершись на меч,
Вдруг мыслям озорным смеется,
Он, словно ветер штормовой,
Силен душою непокорной.

Стихи эти принадлежат талантливому поэту минской эпохи, жившему в *годы правления*«Благополучия и мира». Фамилия этого поэта — Лу, имя — Нань; одно его прозвище — Цыпянь, другое — Цзычи. Родина его — Цзюньсянь, что в округе *Дамин.

Это был человек красивый и изящный, благородный и честный. Вдохновенный поэт, с высокими порывами чувств, он любил витать в облаках фантазии. В восемь лет он уже умел писать сочинения, а в десять — слагал стихи и оды: стоило ему лишь опустить кисть, как слова тотчас одно за другим тысячами ложились на бумагу, мига не проходило — и стихи были готовы. Люди называли поэта то *«воскресшим Ли, отшельником из Цинляни», то «потомком Цао Чжи». Не заботясь о мнении света, не зная ни в чем преград, поэт всю жизнь любил вино и широко открывал двери своего дома гостям. Поистине, слава о нем разнеслась по всей Поднебесной, а талантом своим он превзошел всех своих современников.

Он проводил время со знаменитыми аристократами, влиятельными сановниками, выдающимися людьми и известными богачами той эпохи. В те времена сановники жили не хуже, чем удельные князья. Дом Лу Наня, находившийся за городом, у подножья горы Фуцю, был красив и роскошен. Высокие строения возносились к Млечному пути. В особом помещении за домом жили наложницы Лу Наня — одна красивее и талантливее другой; десять самых красивых и изящных из них каждый день услаждали слух поэта пением и игрой на струнных инструментах и на флейтах. Слуг и домашней челяди было у него столько, что и не сосчитать. Вокруг дома был разбит сад, занимавший по крайней мере два-три