Все бы вам котят спасать. Или тигров.
— Ты с кем подрался? — спросила Катя, бесцеремонно ткнула пальцем в грудь, прямо в кровоподтек. Блин. Иван застонал сквозь зубы. — Что, болит? — спросила Катя с плохо скрытым садизмом в голосе.
— Нет.
— А так?
От следующего тычка Иван согнулся, воздух застрял где-то между лопаток. Он замычал, помотал головой.
— Ага, — сказала Катя. — Хорошо. Будем лечить. — она вернулась с тазиком и марлей.
Иван выпрямился, открыл рот. Катя уперла руки в бока, вскинула голову:
— Если ты сейчас скажешь это свое идиотское «бато-ончики», я тебя под башке двину… вот этим тазиком, понял?!
Когда с обработкой ран и ссадин было покончено, Катя ушла выплеснуть таз. Потом вернулась и принесла Ивану воды напиться. Он единым махом осушил граненый стакан, сразу еще один — стало лучше. Катя уже не выглядела такой злой. Пока Иван умывался, она достала из мешка чистую смену одежды. Положила ее на койку рядом с Иваном, выпрямилась, спросила небрежно, словно невзначай:
— Значит, завтра?
— Ты красивая, — сказал Иван. Катя посмотрела на него. — И очень умная. И у нас действительно могло что-то получиться.
— Но не получилось, — Катя выдохнула легко. — Обними меня напоследок, Одиссей.
Иван покачал головой.
— Не могу. Прости.
— Почему?
Он дотронулся до ее волос, отвел темную прядь с лица. Улыбнулся одними глазами.
— Я почти женат. Наверное, это глупо, как думаешь? — он взял ее за подбородок и поднял ей голову. Посмотрел в глаза. — Это глупо?
— Нет, — сказала Катя. — Ты, сукин ты сын. Ты счастливчик. Ты должен в ногах у нее валяться и бога благодарить за нее, придурок чертов! Понял?!
— Да.
В темноте за стеной они слышали храп. Фонарики над входом переключились на другой свет — таймер сработал. Теперь палатка была залита красным светом — словно наполнена кровью.
— Ты моя царица Савская. Моя Юдифь.
— Льстец, — сказала Катя. — Ты хорошо изучил библию, я смотрю, — Катя отвернулась, начала перебирать инструменты. Взяла эластичный бинт. — Подними руку.
— Я хорошо запоминаю истории про женщин.
Катя улыбнулась против воли. Закончила перематывать его ребра, закрепила узел. Снова загремела бачком с инструментами. В палатке установилась странная, напряженная тишина.
— А она? — спросила Катя наконец.
— Что она?
Катя остановилась и посмотрела на него.
— Кто она тебе? По библии.
— Моя будущая жена, — ответил Иван просто.
Катя то ли всхлипнула, то ли подавилась — Иван толком не понял. Она отошла на секунду и вернулась с баночкой. Желтая застывшая мазь.
