Юра замер, Катя посмотрела на него снизу вверх.
– Что на своей груди пригрел, то всю жизнь шипеть будет, – сочувственно произнесла девочка.
Юрий сжал зубы, но никак не отреагировал на подростковую грубость, резко повернулся и пошел к ювелирной лавке.
Пока оценщик внимательно осматривал серьги, мы все не отрывая глаз следили за ним. В конце концов Ромал отложил лупу, какую-то лопаточку и торжественно произнес по-французски:
– Увы, мадам, это эрзац. Не подлинный Картье, а хорошо выполненная подделка.
По мере того как Лариса переводила речь ювелира на русский, круглые щеки Нины вытягивались.
– Супер, – обрадовался Сорокин, – гоните бабло, мадам!
Нина вытянула руку с большим перстнем на указательном пальце.
– А этот изумруд?
Ромал воткнул в глаз монокль с увеличительным стеклом.
– Отлично обработанное стекло.
– Тоже у Картье брали? – съехидничал Гена. – Ты, однако, настоящая обманщица! Знала, что носишь ерунду, и поперлась к ювелиру. Молодца, так и надо, никогда не сознавайся! А теперь гони бабульки.
– У нас карточка, – просипела Нина.
– Опаньки! – шлепнул себя по бедрам Гена. – Значитца, я должон еврики демонстрировать, а ты, блин, фигу в сумочке прячешь? Надеешься мне не заплатить? Не прокатит!
– Верну деньги в гостинице, – отрубила Нина.
– Эй, ребята, вы свидетели, – заголосил Сорокин.
– Наверное, очень обидно носить подделки, – с фальшивым сочувствием вздохнула Лариса, – унизительно! Я бы не смогла.
Нина тряхнула головой, аккуратно заколотый пучок волос превратился в лохматые пряди.
– Меня обманули! Я подам на Картье в суд и выиграю дело, а вот ты, эмигрантка хренова, таскаешь на плече фальшивую сумку от «Шанель»!
Лариса попятилась к окну, Нина наступала на экскурсовода.
– У Дарьи подлинный ридикюль, – гремела она, – сразу видно, отдала баба за кусок кожи на цепочке офигенное бабло. А ты приобрела пиратский вариант, выглядит похоже, но не на мой наметанный глаз! Обе сумки бежевые, обе с логотипом, да строчки разные и кожа отличается. Будешь еще выступать? Че, у мужа-пхасца деньжонок маловато?
Лариса прикусила губу, я прикрыла рукой свою любимую сумочку. Да, грешна, приобрела в Париже ридикюль за нереальные деньги. Не смогла устоять, влюбилась в сумку, и что самое интересное, заметила, что у Ларисы точь-в-точь такой же аксессуар. Еще подумала: наверное, экскурсовод хорошо обеспечена, раз позволяет себе культовые сумки. Мне ее «Шанель» не показалась поддельной.
– А я и не скрываю, что ношу копию, – неожиданно призналась Лариса, – где взять кучу евро на удовлетворение всех желаний? В отличие от некоторых я не выжимаю из мужа все соки.
